– Слушаю вас.
– Позвольте представить русского социалиста и бизнесмена господина Парвуса, – пророкотал полковник. Фон Ягов с удивлением приподнял брови и перевёл вопросительный взгляд на Гельфанда. Статс-секретарь лукавил – он прекрасно знал прозвище белорусского еврея, но посчитал, что пояснение, всегда похожее на оправдание, окажется весьма кстати. Однако в разговор с некоторым подобострастием вмешался Циммер:
– Так ещё зовут господина Гельфанда, – пояснил он. Фон Ягов недовольно поморщился, но тут же надел маску любезности и вежливо уточнил:
– Так, статья господина Троцкого «Некролог живому другу – о вас?»
– Обо мне, – довольно отозвался Гельфанд, посчитав подобную осведомленность высокопоставленного немецкого чиновника за комплимент. Его огромные на выкате чёрные глаза заблестели от удовольствия. Чтобы скрыть самодовольную улыбку, мужчина напрягся так, что расстегнулась одна из пуговиц на жилетке, не выдержав напора большого живота.
– Так что, господин… э-э-э… Парвус, имеете сообщить? – сделавшись подчёркнуто официальным, спросил статс-секретарь МИДа. Гельфанд был далеко не глупым человеком, поэтому постарался произвести на высокопоставленного собеседника максимально благоприятного впечатление. Он откашлялся и твёрдо произнес:
– Постараюсь быть краток, – Гельфанд кинул быстрый взгляд на Ягова, чтобы оценить его первую реакцию, но статс-секретарь оставался невозмутимым. Нисколько не смутившись, Парвус продолжил:
– Не вижу смысла останавливаться подробно на общественно-политическом моменте в моей стране. Полагаю, вы это знаете лучше меня, – Гельфанд многозначительно покосился на представителя разведки полковника Рицлера: – Уже сейчас в России есть силы, цели которых совпадают с интересами Германии, а именно: свержение Николая II, Падение самодержавия необходимо как самой российской империи, так и прогрессивным силам в Европе. В этом случае мировая война будет завершена в самом благоприятном для Германии варианте.
Русские революционеры смогут достичь своих целей только при условии раздела Российской империи на малые государства. Для этого необходима консолидация всех политических сил, как внутри России, так и за её пределами, – Парвус умолк, вновь пытаясь определить эффект от своей речи, но не смог.
Социалист хитрил. Ни одна из партий, даже сам Парвус не подписались бы под таким заявлением, но обстоятельства требовали некоторой доли лукавства, и Гельфанд с прежней непоколебимостью продолжил: – Отельные фракции политических партий пока разобщены, между ними существует несогласованность. Меньшевики ещё не объединились с большевиками, но последние уже приступили к действиям, – и вновь Парвус покривил душой.
Лидер партии большевиков Ульянов сейчас жил за границей и в полном безденежье едва сводил концы с концами. При этом Гельфанд прекрасно знал, что антиправительственные выступления невозможны во время войны. Ю. Мартов (Цедербаум), П. Аксельрод и другие лидеры фракции в РСДРП понимали, что подобный исход грозил России большими территориальными, экономическими – вплоть до развала государственности – потерями.
Чтобы согласиться на подобный вариант, необходимо было обладать изрядным цинизмом и нелюбовью к своей Родине. Такая кандидатура на роль исполнителя у Парвуса имелась. Он с небезосновательной уверенностью рассчитывал, что Ленин согласится на такое сотрудничество.
Фон Ягов слушал собеседника, а тот, вдохновлённый его вниманием, с ещё большим красноречием продолжал: «План может быть осуществлён только под руководством русских социал-демократов. Радикальное крыло этой партии уже приступило к действиям. Но важно, чтобы к ним присоединилась и умеренная фракция меньшевиков. Пока такому объединению препятствовали только радикалы. Но две недели назад их лидер Ленин сам поставил вопрос об объединении с меньшевиками».
Последующие несколько минут Гельфанд говорил о способах и методах ведения революционной борьбы: «…Необходимо своевременно разложить народ России посредством пропаганды. В этой части особое внимание должно уделяться изданию газет и журналов соответствующего толка. Какой бы ни казалась невероятной информация, всегда найдутся недовольные обстоятельствами своей жизни, а виновата будет, как известно, действующая власть. Сюда же можно отнести организацию международной кампании в прессе против России.
Как показали события 1901-05 годов, наиболее действенными методами борьбы являются забастовки и стачки. Тут главное выдвинуть заведомо невыполнимые условия. Яркий пример эффективности – Обуховская стачка. Как известно, в результате остановки завода, нарушилось снабжение военного флота России тяжелым артиллерийским вооружением. Не стоит гнушаться и террористическими актами.