К середине лета Бэкхён не выдерживает и напрямик спрашивает Чонина о его чувствах как к себе, так и к Чанёлю.
Чонин долго молчит, но после всё же смотрит прямо в глаза Бэкхёну.
— Я люблю тебя. И ты вовсе не замена. Мне больно просто от мысли, что я могу тебя потерять. Ты нужен мне. Я совсем не хочу тебя отпускать. И не могу. Не знаю, что с тобой творится в последнее время, но я хочу помочь. Ты… очень мне дорог, Бэкхёна. И я тебя не отпущу.
Бэкхён не может не верить Чонину. Тот смотрит в глаза и согревает даже сейчас, когда не улыбается и полностью серьёзен. Но Бэкхён помнит о Чанёле и спрашивает о нём.
Чонин вздыхает, но всё же размыкает губы, чтобы ответить:
— Я не знаю. Правда. Даже не понимаю. Но он был рядом со мной всегда, сколько я себя помню.
Чанёль говорит примерно то же самое и почти теми же словами, и Бэкхён верит ему так же, как Чонину. Но, чёрт бы всё побрал, это ничуть не упрощает ситуацию.
Бэкхён торчит вечерами в сети и читает более или менее стоящие книги по психологии, но даже в них ответов нет. А ещё он понимает, что так нельзя. Нельзя крутить одновременно с двумя парнями, потому что при всей осторожности рано или поздно он непременно проколется. И тогда только небо знает, чем это закончится, и с кем останется Бэкхён. Или без кого.
Ещё хуже Бэкхёну при мысли, что отпускать не хочется обоих. Близость с одним и с другим дарит нечто особенное и необходимое, но разное. Как тут вообще выбирать? Он хочет обоих. Хочет не только в постели, а вообще. Они оба ему нужны просто в жизни и рядом, и отказаться от одного из них совсем — это мучительно больно. А вывод грустный и обидный: его губит собственное любопытство. И вообще это нечестно, что именно их троих судьба столкнула лбами, что они выбрали один и тот же университет и… они постоянно, чёрт возьми, выбирают одно и то же!
Всё это глупо, конечно, но проще уж обвинить судьбу, чем смириться и сдаться.
Бэкхён помнит, что увидел Чонина сразу же. С первого взгляда выделил из толпы новичков мальчика с серьёзными глазами и солнечной улыбкой. И совсем не потому, что мальчик был красивый. Его как будто чем-то стукнуло. Импульс. Он кожей ощущал исходящую от Чонина страсть. Чонин горячий, но сразу во всех смыслах. С Чонином рядом жарко и спокойно одновременно.
Чанёля Бэкхён тоже увидел сразу. С первого взгляда зацепился за торчащие уши, улыбку до ушей, громкий голос и немного робкий смех, за трогательную неловкость. И тоже совсем не потому, что он красивый. Эдакое мягкое и подспудное притяжение. Волна. Чанёль тёплый, и тоже во всех смыслах. Рядом с Чанёлем уютно и тянет набедокурить, устроить бурю в стакане.
***
Бэкхён уже привычно торчит в сети, пялится на раскрытую вкладку форума с психологической тематикой и пытается вникнуть в запутанные соображения очередного специалиста. Это, как всегда, ни черта не проясняет, зато в уголке всплывает рекламка-объявление: “Опытная пара ищет третьего для полноценной совместной жизни”. На фоне тематики форума это выглядит нелепо и не к месту.
Когда Бэкхён видит пятое подобное объявление, в сердцах отпихивает ноутбук, а потом и вовсе захлопывает крышку. Потому что это как издевательство, после которого так и тянет представить себе нечто совсем уж запредельное. Только кое-что мешает. Например, то, что Чонин и Чанёль пусть и косятся друг на друга, но до сих пор собачатся. Стоит одному пройти мимо другого, и они непременно больно столкнутся плечами, словно на узкой дорожке и разойтись никак. Оставь на минуту без присмотра — и сцепятся. Или потрахаются. И чёрт его знает, что хуже. Насчёт “потрахаются” — это больше домыслы, но один раз точно уже. Бэкхён лично видел доказательства на Чанёле, и это даёт надежду на запредельное. Лёгкую такую надежду. И более весомую надежду это даёт на возможность помирить обоих. Если дошло до постели хоть раз, значит, не всё потеряно. А если помирить получится…
В отчаянии Бэкхён уговаривается встретиться с Чонином у себя в восемь вечера. На это же время назначает встречу с Чанёлем — там же.
Чонин приходит вовремя, Чанёль — на две минуты позже. Оба смотрят друг на друга волками, а после переводят стрелки на Бэкхёна.
Бэкхён усаживается на краю кровати и старается доходчиво объяснить, что они оба питают к нему определённый интерес. А ещё они оба спали друг с другом раньше. Медленно он рассказывает о том, что семья Чанёля в курсе их связи и резко против. Ещё Бэкхён последовательно излагает соображения по поводу того, как Чонина и Чанёля заставили забыть друг о друге. Без сомнений и колебаний Бэкхён приплетает к делу злобную тётку Чанёля, а после ждёт, чем всё это кончится.
Ничем хорошим. В присутствии друг друга Чонин и Чанёль явно туго соображают и переходят к взаимным упрёкам и обвинениям, слабо связанным с делом. И в тот миг, когда словесная перепалка рискует перерасти в полноценный мордобой или всё-таки секс, Бэкхён понимает, что с него хватит.
Если не решить всё сейчас, то дальше будет только хуже. И решить надо хоть как-то. Идеальный способ, конечно же, в самый ответственный момент не придумывается, поэтому побеждает отчаяние.
Он импульсивно дёргает Чанёля за руку — тот просто стоит ближе и более управляем, чем твердолобый Чонин. И Бэкхён вскакивает с кровати и затыкает Чанёля поцелуем. Пока целует, нагло лезет рукой в брюки и принимается поглаживать член. Чанёль с глухим стоном припадает губами к его шее, а Бэкхён смотрит на опешившего от столь внезапного поворота Чонина. Медленно облизывает влажные после поцелуя губы и протягивает свободную руку.
Чонин не сводит глаз с целующихся Бэкхёна и Чанёля, но Бэкхён видит, с какой силой он сжимает кулаки.
Бэкхён толкает Чанёля на кровать, наваливается сверху, а затем потягивается так, как нравится Чонину.
Чонин не выдерживает и подлетает к кровати, чтобы обхватить Бэкхёна за пояс и оставить жгучую метку на шее. Чонин целует шею Бэкхёна, а Чанёль — губы. Оба пытаются отобрать Бэкхёна и оставить только себе, а через минуту они чуть ли не лбами сталкиваются над плечом Бэкхёна.
Бэкхён даже дышать боится, пока эти двое испепеляют друг друга взглядами. Он ждёт, кто же из них окажется сильнее и настойчивее и сможет отобрать его у другого. Выдыхает он только после того, как Чанёль тянется с робостью к полным губам Чонина и несмело целует. Чонин отвечает не сразу, но бурно. И все трое валятся на кровать, хватаются друг за друга и пытаются разобраться в хаосе, который в итоге сам с ними разбирается по-своему.
Бэкхёну всё происходящее напоминает фантастический сон. Он даже не понимает, куда исчезает его одежда и одежда Чанёля, а на Чонине остаётся только рубашка, которую не получается снять из-за пуговиц на манжетах — расстегнуть их не хватает терпения. Потом в рот Бэкхёна напористо толкается язык Чонина, и Бэкхён глухо мычит, потому что его член плотно охватывают губы Чанёля. Ненадолго.
Чонин перехватывает его, ставит перед собой на колени и рывком прижимает спиной к своей груди. На одеяло падает колпачок от тюбика, и влажный от смазки толстый член скользит внутрь Бэкхёна, напористо раздвигая мышцы входа и растягивая гладкие стенки. Входит сразу до основания, и Бэкхён томно стонет, утопая в ощущении наполненности. Его собственный член встаёт тут же, и Чонин обхватывает его ладонью, проводит по всей длине, заставляя заблестеть от смазки. Уже привычно впившиеся в плечо зубы заставляют Бэкхёна сжаться на члене и глухо застонать.
После Бэкхён расширившимися глазами смотрит на откинувшегося на спину Чанёля, на его разведённые ноги и раздвинутые ладонями ягодицы. Он не до конца осознаёт, что происходит, просто закрывает глаза, подчиняясь Чонину, который уверенно его направляет. Потому что направляющая сила жизненно необходима в этом безумии и сумятице из таких желаний, о которых и думать-то стыдно, но сладко.