Через пять минут забеспокоилась, что так и будет тягать до вечера.
– Нииик, миленький отпусти. Больше не буду, – уже по-другому заскулила, опять же сама с собой.
Вскоре приняла-таки вертикальное положение… ненадолго. Оказывается, мы вышли на аллею парка. Приблизившись к лавочке, привычно усадил меня к себе на колени. Боится, что теперь сбегу? Лучше бы о другом беспокоился. Память у меня на такие вещи отлично работает…
Приготовилась получить кучу вопросов и мысленно перебирала варианты своих ответов. Что можно сказать, о чем пока не стоит. У Ника оказались несколько другие планы и сама не заметила, как прониклась чувственным поцелуем, тихонько постанывая от удовольствия. Зарывалась руками и гладила жестковатые волосы, наматывая кудряшки на пальцы. Невозможно оторваться от его губ… м-м-м так нежно и горячо. И куда только подевалась обида на его выходку?
– Ты мне хочешь что-нибудь рассказать? – после того как первый отстранился, начеркал в блокнот.
– Нет, – ответила честно. Ну, реально не хочу, что могу поделать. Может этого и хватит? Честно же призналась.
– Точно? – подняла на него глаза, смотрит испытывающее, пронзая синими искрами. Так просто не отстанет. А когда узнает… особенно о помолвке…
– Ник, ты мне нравишься! – решилась выдать вначале о приятном. Посмотрела на реакцию, ожидая увидеть ангела обезумевшим от счастья.
– Я знаю. Еще что-нибудь о вчерашнем поведении, например? – Нормальный он вообще? Ничем не проймешь…
– Мы вместе, остальное со временем. Не огорчай меня допросом. И вообще, что значит – знаю???
– Хоть об этом я могу знать о любимой девушке?
– Что??? – спросила вслух, не узнав свой обезумевший голос. У него-то как раз получилось поразить.
–Я *люблю тебя, – Ник повторил в виде жеста, глядя на меня с теплотой и нежностью, будто озаряя изнутри своей улыбкой со сводящими с ума очаровательными ямочками.
Обняла своего ангела, уткнувшись в шею. Мне сложно передать эмоции, которые почувствовала от его признания. По голове молоточком стучало только то, что мы и вправду зашли достаточно далеко. Хватит ли мне смелости пойти против всех ради него? Так сложно перечеркнуть свое прошлое. И как бы там ни было, но я люблю своих родителей. Тем более кроме меня у них больше никого нет.
С другой стороны – чувствую себя зависимой от своего ангела. Боюсь потерять того, с кем никогда не открывала себя такой настоящей. Такой, которую просто любят. Не за деньги или слияние, и не за дополнительную прибыль или иные заслуги, не имеющие ко мне лично никакого отношения. Возможно, это и есть любовь? Кто бы знал, как мне страшно себе в этом признаться…
Позже пришлось пересесть рядом, у Ника возникла необходимость ответить на сообщение, связанное с работой, что-то там выбрать и отправить на почту. Расслабленно облокотилась на спинку лавочки, рассматривая окружающую природу. Напротив кусты зашевелились. И мелькнул желтый лоскуток ткани. Сосредоточила все внимание на подозрительном участке. Что же там происходит? Допустим, кошка или собака забрела. А разве носят они желтые вещи? Стоп. На мужчине была надета рубашка именно такого цвета!
Лихорадочно принялась соображать, что делать дальше. Подойти ближе удостовериться окончательно, или не обращать внимание? Во время своих раздумий, совершенно не специально подняла с земли несколько маленьких камушков. И принялась бросать, старательно прицеливаясь. Ник посмотрел на мои действия с удивлением. Приподнял бровь, и только хотел что-то спросить, как его опять отвлекли, и он продолжил печатать.
Первый и второй камень, похоже, не достигли своей цели, а вот на третьем, послышался треск веток, грохот и отголосок: «Епт!». Все сомнения отпали, и принесли с собой панику. Так что делать? Фраза «пойдем» и тупо потянуть за руку не сработает. Еще и получу опять, потом допроса точно не избежать. Хотя и так уже не отстанет. Здесь надо брать хитростью. Взяла блокнот и написала свою уловку.
– Ник, мне здесь надоело. Очень хочу к тебе в гости. Только надо спешить, а то долго пробыть не смогу.
Протянула листок в надежде, что сработает. Еще и как сработало! Давно так быстро не бегала. Как только он прочел мое послание, подскочил, как будто сейчас конец света начнется, схватил за руку и понесся в сторону остановки. Пока бежала, пыталась еще и назад оглядываться, нет ли там толстяка в желтой рубашке. Обращала внимание на всех кто с таким цветом любых оттенков. Здравствуй, мадам Паранойя, отныне мы неразлучны.
Не успела даже глянуть на номер автобуса, в который влезла, так как все еще продолжала смотреть задом наперед. Удостоверившись в том, что сыщика нет среди пассажиров, наконец, расслабилась, положив голову на плечо своего быстрого ангела.
Спустя полчаса вышли на остановке и, проходя через просторный двор, направились к серому одиннадцатиэтажному дому. Из подъезда выскочил мальчик с мячом, приблизительно десятилетнего возраста. Подбежал к Нику и показал привет, затем протянул руку для рукопожатия.
– Привет, – тоже помахала ребенку.
Забавный такой, черные, как смоль волосы торчат в разные стороны, будто ежик. Вдобавок, как обычно, повторила еще и вслух. Как-то само собой выходит постоянное проговаривание жестов. Возможно, связано с мышлением на произношение.
– Здрасти, – ответил он удивленно, – Думал, вы тоже не разговариваете, – пожал плечами, рассматривая теперь меня с повышенным интересом.
– Ты сосед Ника? – обратилась к нему. И так уже поняла, но для поддержания разговора решила уточнить.
– Ник – мой друг и живет напротив. Меня зовут Паша. А вас? – пытливо уставился кругленькими светло-карими глазками.
– Диана. Приятно с тобой познакомиться, – улыбнулась и протянула руку, которую он осторожно пожал.
– Значит вы подруга Ника? – поглядывал то на меня, то на Ника.
– Да, мы друзья, – подтвердила, еле сдерживая смех, такой смешной мальчишка.
Когда он задумывался и удивлялся, начинал чесать одной рукой подбородок, подкатывая глаза. Включал умного взрослого парня, судя по всему. Ника тоже позабавили его манеры, и он прикрывал рот, посмеиваясь, дабы не обидеть друга.
– Тогда ты и моя подруга, выходит, – выпалил Пашка после двухминутного обдумывания, – Все побежал я, пацаны ждут на поле, – помахал нам мячом и понесся в сторону площадки.
В подъезде оказалось чисто, хоть и облезлый неизвестно какой давности ремонт. Ну, хоть не воняет и на том спасибо. На четвертом этаже приблизились к первой двери, и стало понятно – мы на месте.
Внутри тоже элитностью не пахло, все очень скромно, без излишеств. Некоторые вещи еще видимо достались от бабушки, и он не потрудился заменить. В одной из комнат располагалась спальня, раз в десять меньше моей. Во второй что-то вроде кабинета или гостевой, даже не знаю, как и назвать. Огромный компьютерный стол с кучей наваленных сверху папок, листов бумаги, с пометками или распечатками. Сбоку длинный диван и закрытый книжный шкаф.
Примостилась на диване, подогнув под себя ноги. Надо перевести дух. Сплошные стрессы преследуют повсюду. Ник сказал что-то жестами, не смогла разобрать и просто кивнула. Голова совсем вышла из строя ввиду частых волнительных событий. Чувство клетки давило и тяготило. Сколько еще терпеть все эти слежки и прослушки? Внутренний голос дал тут же подсказку. Известное дело! Стань женой Глеба и обо всем сможешь забыть, если муж пасти не начнет. А он скорей грохнет меня, чем потом поделиться захочет при разводе. Но больше всего боюсь за своего ангела. Если ко мне так относятся, то Нику вообще навредить запросто смогут как морально, так и физически. И почему до меня это дошло только сегодня? Закусила губу до боли, от накатывающей злости на несправедливость жизни, в которой я все также пустое бесправное место.
Вернулся Ник с чашками полными кофе с молоком, сыром и печеньем. Набросилась как голодная сирота, сегодня почти и ни ела ничего. Над ухом раздались смешки, подняла голову, а Нику весело наблюдать, как бедненькая девушка прокормить себя пытается. Ах, так, ну ладно. Запрыгнула к нему на колени и засунула тут же в хохочущий рот печенье. Давай, жуй-жуй. Еще и сыр туда впихнула. Мой едок не сопротивлялся и даже притворился довольным, пока не зажал мне нос. Рефлекторно открыла рот и тут же получила, как в компостер целую кучу сыра. Не спорю вкусный и один из моих любимых сортов. Но не так же много и подавиться ведь можно. Еле-еле все запила своим кофе, и уставилась на пустую тарелку. Ох, хорошо, что закончилось, а то…