Штурман. Я покусал губы. Этот человек ходил под моим командованием пятнадцать лет. Он знал мой характер и по одному только взгляду мог понять куда держать курс. И что теперь? Я прикрыл рукой глаза.
- Омыть. Уложить на плот и поджечь. Пускай уходят к западным водам.
- Есть капитан! - стоящие рядом принялись осматривать бывших товарищей, и уже несли ведра с водой, как тут, что-то горячее начало жечь затылок. Я повернулся, но у штурвала никого не оказалось. Над головой раздались хлопки,я поднял взгляд наверх. Там, на нижнем мосту хлопал в ладоши человек, который с лёгкостью смог бы вывести меня из ума. Рядом с ним вытянувшись стояла Равэнна. Я впечатался в неё глазами. Сейчас в окружении фонариков, она казалась ещё выше. Стройные мускулистые ноги отдавали бликами желтых огней. Плечи чуть заведенные назад выпячивали высокую грудь. А волосы выходящие из налобной шёрстки падали на спину. Я засмотрелся на это чудо, непонятно кем созданное, она же с интересом смотрела на Обезьяну, чуть склонив голову. Поймв себя на мысли, я посерел лицом и вернулся к лидеру этой черной дыры.
- А ты не так жесток Барди, каким хотел бы казаться. - он кхекнул и махнул в сторону трупов - Вон, ребят своих как должно хоронишь. По-людски прям. Видать ты не такой уж и монстр, а? Бард?- в голове запульсировало, в горле встал ком. Я не потерплю унижения перед командой. Как он смел заявить такое? От меня исходил гневный жар, лицо горело, я стоял и пронизывал этого морского черта взглядом. Не шевелясь ни на сантиметр, я принял решение действовать.
- Отставить омывание! - трое с тревогой в глазах затыли у тел. - Пустить их на дно морское - цежу сквозь зубы. И точно знаю, что мои слова были верно услышаны.
- Но капитан, как же... Тут же Бромс... И ребята...
- Я сказал к дьяволу! - от моего крика, крысы на уступе, доедающие огрызки, где сидели торговки, разбежались по сторонам. Команда спешно принялась за работу, поджав губы, оттаскивая тела к бортам. Человек, стоящий на мосту с улыбкой покачал головой и отправился прочь пробормотав что-то невнятное, но я расслышал «Упрямец». Равэнна, даже не посмотрев в мою сторону пошла за ним. Я сплюнул.
- Пуховая подстилка...
А черёз четверть часа на Галатею шагнули крепкие сапоги, почти вдвое больше, чем у капитана. На палубе стоял Будфил, пугая всех своим видом: черная бархатная грудь его высоко вздымалась, из ноздрей выходил жаркий воздух, а рога в изгибе высились над головой.
- Будфил! - сказал он первому попавшемуся и стукнул себя по груди. Несчастный юнга, видимо спешащий в гальюн, промочился почти на месте и с криками бросился в сторону фок-мачты. На звук вышел Железный. Он закатил глаза и велел канониру позвать меня.
Когда я вышел бык повторил жест.
- Бард! - стукнул себя в грудь. И незваный гость с легкостью пантеры прыгнул к канатам скользя к берегу скал. - И что это было? - я вздернул бровь.
- А вот что! - в руках Харса лежала бумага. Он взял фонарь и поднес его к письму. - Интересно...
- Да что там! - я выхватил лист и пробежал глазами. - Нет.
- Умерь обиду, пусть ребята развлекуться. - в письме переданном Будфилом было приглашение всех членов экипажа на вечер среди обитателей Кладбища.
- Мы только были в порту. Навеселились уже. Вон - я ткнул пальцем в сторону камбуза - каков итог!
- Я понимаю, ты огорчён. Но дело сделано. А от такого! - он потряс бумажкой - Не отказываются. Мало ли что у них на уме. Оскорбим и потом не оберёмся.
Я махнул рукой в знак согласия и направился к себе. Пока Железный объявлял команде новость, мне несомненно хотелось напиться. И содрать с себя этот несчастный шейный платок.
Глава 13. Очам пушистая отрада
По-началу, радостные восклики, царившие на палубе в предвкушении празднований раздражали не сильно. Я же буровил взглядом знакомый музыкальный инструмент, и сидя на столе с бутылкой, грезил лишь о чарующей скрипучей мелодии, что магическим образом сотворяют эти струны. Однако позже грай развеселившейся команды изрядно заиграл по нервам, словно это я та желанная музыкальная тетива, что дергают пальцы умельца.
И я терпел. Терпел их вскрикивания и хрюканья, топот ног и озорные шуточки. Терпел и ждал, когда минует час, и на борту моей Галатеи воцарится тишина. Тело горело жгучим пламенем, казалось, меня облили киросином и подносят страшный огонь. Я снял верха и платок, от пота взмокла и рубашка, но когда я потянул её с плеч в дверь настойчиво постучали.
- Какого черта вам ещё от меня надо! Я дал вольную- гулять, так и здесь собаки, не справляетесь!
- Прошу прощения, капитан! - сморщенные пальцы закрыли скрипучую дверь, но ручку не отпустили. Передо мной стоял Марго, редкий человек на корабле, к которому я питал большее уважение. - Там ребята уже собрались, одного Вас ожидают.
- Веселитесь. Я дал на то добро. Но без меня - сказал и отвёл взгляд к окну.
- Зря Вы так, капитан... - его слова звучали по-отцовски ласково, в моменты, когда не было лишних ушей. И эта лёгкая забота, читаемая в голосе, и горькая грусть, с которой он смотрел на своего капитана, не могли позволить мне огрубеть и к нему. Ведь он отлично прятал личину под маской безраличия и в этом Марго был талантлив, как никто другой.