– Извини меня. Я такой придурок.
Я еще долго смотрела в мутное от разводов ванное зеркало. Пыталась проглотить обиду. Включить режим бесчувственного камня, ибо в нем ощущала себя максимально комфортно. «Слезы тебе не к лицу, – повторяла про себя, когда-то сказанную отцом фразу. – Щербинка на зубах и солнечная улыбка – твое украшение».
Заставив себя улыбнуться, я почувствовала боль в челюсти. Несколько слезинок скатилось по щекам. Все выглядело настолько неестественно, что невольно отпугивало. «Ты ошибался, папа», – хотелось сказать, да больше некому.
Похороны – всегда печальная церемония. Когда ты потерял близкого, самого близкого, то считаешь, что хуже быть не может и тоже ошибаешься. Я смутно помню тот момент, когда на похоронах матери ко мне подбежала перепуганная тетя Галя и ошарашила очередной новостью. Сердце папы не выдержало. Он не доехал каких-то тридцать километров. С тех поря я называю свою соседку «Посланником смерти» и никогда не отвечаю на ее звонки.
– Кира, пожалуйста.
Время не лечит. Все придуманные «лекарства» в виде утешительных слов и других отвлечений – плацебо. Ты только закаляешься, становишься сильнее, даже черствея, но не выздоравливаешь. Единственный плот, на который я бесцеремонно уселась – это Руслан. Спасибо ему. Мне очень комфортно. И пусть что конструкция дала течь, я не перестану испытывать глубокую благодарность. Он спас меня.
– Ну что мне сделать, чтобы ты меня простила?
Открыв дверь, я увидела растерянное лицо Терехина. Еще бы, ведь я продолжала по-идиотски улыбаться. Клянусь своей щербинкой, он не ожидал застать меня «счастливой». Пугающе счастливой.
– Если ты перестанешь гамать в танки по выходным, прекратишь вслух комментировать сериалы и научишься петь, как Элтон Джон, думаю, я смогу тебя простить.
Минута недоумения – любимое время Руслана.
– Дуреха, – выдохнул кудрявый и прижал меня к себе. Стало легче. Тепло. – Прости, я сказал глупость. Мне очень стыдно.
Вытерев влажный нос об его футболку, я хотела раствориться в нежных объятьях, но расслабиться так и не получилось. Старуха Изергиль снова подала голос:
– Что вы там щебечете?! У меня давление поднялось! Все так и ждете, когда я сдохну! Мне нужны таблетки! Сейчас же!
Закрыв глаза, я перебрала несколько матерных слов.
– Переезд, говоришь? Я согласна. На все согласна.
#шершеляфам
______________________________________________________
[1] Фо рилзис? – ( на сленге Действительно ли? Правда ли?)
[2] Калич – тот, кто выдумывает себе болячки. Симулирует болезни.
[3] Темпора моралес – заклинание трансгрессии (телепортации), из к/фильмов о Гарри По
#МОВЕТОН
Ранее утро. Суббота. После длительных недельных сборов мы покинули пределы злачной квартиры и, махнув на прощанье заносчивым родителям Руслана, выдохнули с облегчением. На улице около подъезда нас встретил парень с предельно серьезным лицом. Весь такой в деловом костюме, гладенький, как наливное яблочко, но больно угрюмый. На его черном наполированном авто отражались наши, раскрытые от удивления, рты, и плевали мы на манеры. Иномарка была шикарна, располагала своей красотой, что не скажешь про ее хозяина.
Подтащив чемоданы к незнакомцу, я протянула ему руку.
– Привет, Ян. Рада знакомству, – мне хотелось быть максимально дружелюбной и не испортить первое впечатление, но парень был непробиваем. Он даже не посмотрел в мою сторону, все продолжал гипнотизировать пустоту. Типичный мэм.
#pokerface
– Это водитель, Кира, – пояснил Руслан, будто все водители в априори социопаты и молчуны. – Он доставит нас в «Еловую падь» [1].
За всё то время, что нам оставалось провести дома, я неоднократно штудировала интернет в поисках информации о будущем пристанище. Коттеджный поселок, что так восторженно описывал Руслан, находился в трехстах километров от пыльного города и был расположен ни с чем не рядом. Только лес, равнины и бесконечные дороги окружали поселок, но сам он был богат инфраструктурой. Российские Рокфеллеры, состояние которых соизмеримо с космическими масштабами, создали свой собственный мир, построили свои порядки, наладили систему, но в первую очередь огородились от мелких ничтожеств, вроде нас, ибо якшаться с такими – не комильфо.