Но ей не нравится. Никому никогда не нравилось и не понравится.
В ту секунду, когда она опускается на колени, как раз перед тем, как взять мой член в свой лживый ротик, я хватаю ее за волосы и оттягиваю голову назад, лицом к себе.
— Ты не должна этого делать, — сиплю я. И в этот раз потрясенно осознаю, что имею в виду именно это.
Я хочу быть внутри нее, но не так. Так постоянные клиентки баров стараются мне угодить. Туристки, студентки и пьяные разведенки. Они опускаются на колени и смотрят на меня, как порно звезды, пока отсасывают, чуть ли, не умоляя влюбиться в них.
У них у всех патология. Это девушки недолюбленные или брошенные своими отцами.
У этой сучки тоже есть такие проблемы. И вот, она смотрит на меня своими большими глазами, полными отчаяния, собираясь засунуть мой член себе в рот, чтобы угодить мне… также, как все они.
— Ты не хочешь… — голос Рейн затихает, когда я тоже опускаюсь на колени.
Обхватив ее снизу за ягодицы, тяну девочку вперед, раздвигая ей ноги, пока она не садится мне на бедра. Ее сиськи прижимаются к моей груди, губы снова касаются моих губ, и я держу эту пухлую круглую попку обеими руками.
— Идеально, — шепчу я.
Рейн улыбается мне в губы, когда начинает скользить своей влажной киской по всей моей длине. Я стираю эту улыбку. Сминаю ее и проглатываю. И чувствую, как она пылает внутри меня, как огонь, освещая вещи, которые, как я думал, потеряны навсегда.
Я бы не хотел о них вспоминать.
Не хочу заставлять ее заниматься сексом. Черт, даже не знаю, делала ли она это раньше. Но когда Рейн пропускает пальцы в мои волосы, аккуратно обхватывает мою голову руками и со вздохом опускается на меня, я вдруг чувствую себя неопытным. Это не секс. Это настолько далеко за пределами секса, что я даже не знаю, где нахожусь.
Знаю только, что это ранит. Давление повсюду. Мне кажется, что моя грудь вот-вот взорвется. Голова раскалывается. Глаза горят так, будто на меня прыснули из перцового баллончика. И мои яйца уже окаменели в ответ на теплый прием Рейн.
Обнимаю ее за талию и пытаюсь принять все, что она дарит мне, даже если это пронзает меня до костей. Я пытаюсь отдать ей то же, но чувствую себя неуклюже и нескоординированно. Не знаю, как делать то, что она делает. Я даже не знаю, осталось ли что-нибудь от меня, чтобы отдать.
Рейн не боится, когда принимает меня полностью, с трудом продвигаясь по члену и обжигая меня своими напалмовыми поцелуями. Как будто она это делала уже сотни раз. И тогда я понимаю, что так… и было.
В этой самой комнате.
С кем-то другим.
Рейн не занимается любовью со мной. Она занимается любовью с ним.
Давление, которое я чувствовал, внезапно исчезает. Снова могу дышать. Опасности нет. Мне ничто не угрожает. Это просто сделка — секс в обмен на небольшую ролевую игру в бойфренда.
Ну, это чертовски плохо. Потому что, если Рейн захочет потрахаться с кем-то, ей придется ограничиться мной.
Схватив лживую сучку за задницу обеими руками, я встаю на колени и смеюсь, когда она визжит и обхватывает меня руками и ногами. Поднимаюсь и бросаю девчонку на матрас, переползаю через нее, как хищник, задевая mp3-плеер, который падает на пол.
Певец плачет о какой-то девушке, которая оставила дыру в его сердце. Мне жаль этого парня. Он действительно не должен был позволять себе так привязываться.
Я нависаю над ней осторожно, чтобы не прикоснуться к телу и вставляю член в ее тугую щелочку. Это все, что она получит от меня.
Я извлекаю выгоду из этих отношений и сегодня вечером использую девочку для секса. Ролевая игра в бойфренда не включена.
В тот момент, когда я быстро вхожу в нее, Рейн обвивает мою талию своими ногами, обнимает руками шею и переплетает свои пальчики сзади.
— Иди сюда, — шепчет она, притягивая меня к себе, и слыша хрипоту в ее голосе, я не в силах бороться и… опускаюсь на локти, чтобы поцеловать крошку.
Губы Рейн возмутительно нежные. И ее прикосновения тоже. Я вбиваюсь в нее, надеясь, что она поймет намек и перестанет притворяться, но сучка полна решимости воплотить эту фантазию в жизнь. Я уже собираюсь перевернуть ее и взять сзади, когда одно-единственное слово резко останавливает меня.