— О боже мой! — слова слетают с моих губ, когда я хватаю его за запястье, надавливаю, прощупываю и молюсь, чтобы сердце билось.
Уэс опускает Ламара рядом со мной, когда еще один взрыв сотрясает землю. Я кричу и закрываю голову, когда капот бульдозера приземляется с грохотом примерно в тридцати футах от нас.
Уэс наклоняется и кладет руки на колени, чтобы отдышаться.
— Он в порядке? — спрашивает, кивком головы указывая на Квинта.
— Он жив, но… — я опускаю глаза на стекло, торчащее из его шеи, и качаю головой. — Я не знаю, что делать.
Боже, как бы я хотела, чтобы моя мама была здесь. Она бы знала. Она была медсестрой скорой помощи. Была. Теперь она мертва. И мы тоже будем, если не уберемся отсюда к чертовой матери до того, как взорвется бензобак.
Я оглядываюсь и понимаю, что теперь, при свете пламени, знаю, где мы находимся. Обочины шоссе забиты автомобилями и грузовиками, которые Квинт и Ламар убрали с нашего пути, но выцветший зеленый знак съезда на краю дороги говорит сам за себя: ««Притчард Парк Молл» — следующий поворот направо».
Мои глаза встречаются с глазами Уэса, и, не говоря ни слова, мы приступаем к работе. Он прячет мотоцикл в лесу, а я подтаскиваю крышку капота бульдозера, чтобы сделать носилки для Квинта. Ламар приходит в себя от шока в достаточной степени, чтобы помочь нам нести брата через обломки.
Когда мы добираемся до съезда, торговый центр «Притчард Парк», расположившийся внизу, белеет в лунном свете, как бесполезная гора разрушающегося бетона. Он гниет с тех пор, как последний магазин закрылся около десяти лет назад, а земля оказалась не настолько ценна, чтобы кто-то потрудился его снести.
— Блять. Посмотри на это место, — стонет Уэс. Он держит импровизированные носилки с одной стороны, в то время как мы с Ламаром надрываемся с другой. — Ты в этом уверена?
— Я не знаю, куда еще пойти, — раздражаюсь, передвигая руки и хватаясь за угол желтой крышки. — Мы не можем посадить Квинта на байк, не можем оставить его здесь, и не можем спать в лесу, потому что собаки унюхают еду в сумке.
Вой перекрывает звук горящего металла, заставляя нас двигаться быстрее.
— Ты в порядке, парень? — спрашивает Уэс у Ламара, меняя тему разговора. Он не хочет говорить о том, что мы можем найти внутри этого места, как и я.
Ламар просто кивает, глядя прямо перед собой. Младший брат Квинта — нахал и выскочка не сказал ни слова с тех пор, как пришел в себя, но, по крайней мере, он может ходить. И выполнять указания. Это на самом деле прогресс для него.
Когда мы добираемся до нижней части наклонного съезда, находим сетчатое ограждение, окружающее периметр торгового центра. Шум выстрелов, испуганные крики и рев двигателей наполняют воздух — вероятно, хулиганы Притчард Cити, судя по направлению звуков, — но, очевидно, что они не собираются грабить торговый центр.
Они достаточно умны, чтобы понимать, что грабить больше нечего.
Мы идем вдоль забора, пока не находим поваленную секцию. Затем пересекаем парковку и направляемся туда, где раньше был главный вход.
Мы проходим мимо нескольких машин с табличками: «Продается» в разбитых окнах, пинаем по пути несколько шприцов и в конце концов добираемся до ряда тонированных стеклянных дверей. Одна из них уже разбита, и от этого волосы у меня на голове встают дыбом.
Мы здесь не первые.
Металлическая крышка не пролезает в дверь, поэтому мы кладем ее на асфальт и смотрим друг на друга.
— Я пойду первым, — говорит Уэс, вытаскивая оружие из кобуры.
— Я иду с тобой, — заявляю, прежде чем взглянуть на Ламара. — Ты останешься с ним.
Но Ламар не слушает. Он смотрит на своего старшего брата так, будто тот повесил луну на небо, а потом упал с нее.
— Не смей прикасаться к этому стеклу, — добавляю я, указывая на шею Квинта. — Он истечет кровью. Ты меня слышишь?
Ламар кивает, но по-прежнему не поднимает глаз.
Когда я снова поворачиваюсь к Уэсу, то ожидаю, что мы снова будем спорить насчет того, чтобы идти с ним, но он молчит. Мой парень просто предлагает мне свой локоть и одаривает меня грустной, измученной, но изысканной улыбкой.
— Без борьбы? — спрашиваю я, обхватив рукой его татуированный бицепс.
Уэс целует меня в затылок.
— Без, — шепчет он. — Я не выпущу тебя из виду.
Что-то в его словах заставляет мои щеки вспыхнуть. Я должна бояться идти ночью в заброшенный торговый центр без электричества посреди фальшивого апокалипсиса, но, когда Уэс пихает меня себе за спину и открывает поврежденную дверь, единственное, что я чувствую, это эйфорическое, девчачье чувство принадлежности. Я бы последовала за этим мужчиной хоть на край света, и тот факт, что он готов мне это позволить, только заставляет меня любить его еще больше.