— Не будь смешной, — буркнул он, поглядывая на нее загоревшимися глазами, и сунул пистолет в карман. — Ты что, думаешь, что последнее слово останется за тобой? Отвечай, или я обещаю, что тебе придется плохо. Где снимки?
Неукрощенная Энн, прерывисто дыша, смотрела на него полным ненависти взглядом и не собиралась говорить.
— Крутая, да? — усмехнулся толстяк с притворным добродушием. — Если ты заставляешь меня прибегать к грубым методам...
Не закончив фразу, он бросился на Энн, схватил за руки, заломил за спиной и, удерживая одной рукой, поставил жертву на ноги, несмотря на отчаянное сопротивление. Разорвав свободной рукой блузку, он стал ощупывать груди Энн, тихо бормоча сам с собой:
— Обычно именно сюда они прячут свои личные бумажки... любовные послания... Эта, должно быть, исключение из правила. Правда, между ее сиськами не особо много места. Спасибо за приятные минуты...
Он коротко хохотнул — девушка яростно отбивалась, — сжал ее крепче, но не стал продолжать грубые ласки слишком долго.
Быстро нагнувшись, он стал шарить у танцовщицы под юбкой. Нижнее белье девушки ограничивалось одними трусиками — чулок она не носила. Ничего не найдя, толстяк задержался, шаря рукой в самых интимных местах Энн, хотя та извивалась, пытаясь ускользнуть от похотливых поисков и осыпая его отборной руганью. Вдруг поняв, что эта борьба возбуждает в нем вожделение, имеющее мало общего с целью поисков, незнакомец справился с собой.
— Куда ты их дела? — спросил он в последний раз. Сообразив, что возбуждает мужчину, Энн бросила на него двусмысленный взгляд.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — заявила она, — но если вам нравится искать, то продолжайте...
— Грязная шлюха, — буркнул он и отпустил ее. Хуком левой он отправил ее на диван. Она упала, словно тряпичная кукла, и осталась лежать неподвижно.
Толстяк задумчиво, с презрением осмотрел ее сальными глазами, задержавшись взглядом на участках голой кожи, видневшихся из-под одежды девушки, потом, сделав над собой усилие, отвернулся, не желая поддаваться поднимавшемуся желанию.
Он начал обыск содержимого сумочки Энн. Ничего там не обнаружив, он расширил зону поиска, но ни в мебели, ни в книжном шкафу снимков не оказалось.
— Однако она могла спрятать их только где-то здесь... — раздраженно пробурчал он про себя.
Он упорно продолжал обыскивать комнату метр за метром. Скоро взгляд его упал на журнальный столик. Его неприятные черты выразили досаду. Как же он не подумал об этом раньше...
Присев на корточки, он взял альбом, открыл его и довольно заворчал, увидев желтый конверт. Быстрый осмотр подтвердил, что там находятся те самые снимки, за которыми он явился.
Толстяк сунул конверт в карман, поправил шляпу и, подойдя к Энн, грубо шлепнул ее по бедру, но это не привело ее в чувство.
— Прощай, красотка, — тихо сказал он. — Спасибо за все.
И вышел так же бесшумно, как вошел.
Энн очнулась и начала с того, что медленно ощупала голову. В мозгу плавал туман, рот пересох, а руки и ноги были ватными. Она села с душераздирающим стоном. Осмотревшись по сторонам, молодая женщина пришла в себя, мысли ее прояснились... Конверт!
Она тотчас поняла, что снимки исчезли — на ковре валялся раскрытый альбом.
Несколько секунд Энн сидела в полной прострации, глядя в пустоту. Который час? Часы на журнальном столике показывали половину седьмого. За окнами было еще светло.
Подавленная, Энн опустила голову. Ее блузка была разорвана, юбка задралась до бедер. Она машинально попыталась застегнуть блузку. В голове проносился целый рой мыслей.
«Гнусный тип... Забрав снимки, он поставил меня в ужасное положение... Что же теперь делать?»
Преодолевая слабость, она сумела встать на ноги. Она сняла трубку телефона и услышала гудок. Непрошеный гость не перерезал провод.
Челюсть ныла, лоб гудел, но молодая женщина набрала номер.
— Я хотела бы поговорить с Вилли Клюгом, — выговорила она, похолодев от напряжения, когда ей ответили.
— Кто его спрашивает?
— Энн Лекстер.
— Одну секунду, я посмотрю, здесь ли он, — буркнула какая-то мегера.
Вскоре в трубке зазвучал мужской голос:
— Ты получила товар?
— Хм... И да, и нет. Приезжай немедленно.
— Что случилось?
— Объясню при встрече... Приезжай скорее.
— Я буду через десять минут.
Энн положила трубку. Жизнь показалась отвратительной. У нее даже не осталось сил переодеться.
Все же она прошла в ванную ополоснуть лицо. Почувствовав себя несколько лучше от холодного умывания, она переоделась в легкое платье.
Молодая женщина причесывалась, когда перед бунгало остановилась машина. Энн, чувствуя, как сжался желудок, пошла навстречу гостю.
Маленький и коренастый Клюг клетчатым костюмом и хитрым красным лицом напоминал букмекера.
Острые глазки всматривались в лицо Энн.
— Что случилось? — спросил он, войдя в прихожую.
— Я встретилась с Фоллсом, и он передал мне снимки, но...
— Это он тебя так разукрасил?
— Нет, не он... Вилли, послушай меня. Снимки украли.
— Что?!
Клюг с такой яростью, хриплым голосом рявкнул это слово, что Энн побледнела и начала лихорадочно объяснять:
— Как только я вернулась домой, ко мне ворвался мужчина. Я собиралась позвонить тебе, а перед этим спрятала конверт, не собираясь оставлять его в сумочке. Как раз в тот момент, когда я набирала номер, послышался шум. Я подбежала к двери. Он стоял там с пистолетом в руке. Высокий, здоровенный... Он втолкнул меня в комнату, потом избил, стараясь заставить сказать, куда я спрятала фотографии. Клянусь, я ничего ему не сказал... Но он ударил меня кулаком в лицо, и я потеряла сознание. Наверное, он перерыл всю комнату... Я спрятала конверт в альбом на журнальном столике, и он его нашел. Когда я очнулась, он уже исчез.
Клюг прочистил горло и, не владея собой, яростно заорал:
— Как он выглядел, этот тип?
— Выше меня на голову, в темной шляпе, костюм...
— Я не прошу тебя описывать его гардероб! — рявкнул Клюг. — Его внешность... Блондин, рыжий, молодой, старый...
— Но... Ты что, думаешь у меня было время рассматривать его лицо и форму ушей? У него была довольно противная физиономия, огромные ручищи, возраст не старше тридцати пяти. Это все, что я могу сказать.
— И у тебя нет оружия, так? Великолепно! Первый встречный вваливается к тебе, как в кабак, навешивает тумаков, спокойно выкрадывает снимки, а ты позволяешь ему это сделать! Черт побери! Кто мне подсунул эту дуру?
Клюг подошел к Энн и, сильно тряхнув, проскрежетал:
— Ты отдаешь себе отчет в том, что ты наделала, идиотка чертова? Товар от Маркуса Фоллса! Документы, которые босс ждет, грызя от нетерпения ногти! А ты позволяешь себя избить и обокрасть, вместо того чтобы умереть, но не потерять снимки! Ты хоть понимаешь, во что это тебе обойдется?
Он резко толкнул помощницу на подушки дивана, потом, постепенно овладев собой, достал платок и вытер лоб.
Перепуганная Энн не могла произнести ни слова в свое оправдание.
Клюг начал расхаживать по комнате.
— Где состоялась встреча с Фоллсом? — спросил он уже более спокойно.
— В маленьком баре на Маркет-стрит, как и было условлено.
— Выйдя оттуда, ты не заметила за собой «хвост»?
— Нет.
— Поздравляю! Просто дебютантка... Чему вас учат в спецшколе? Если весь твой выпуск состоит из таких, как ты, наше дело труба!
— Ничто не доказывает, что он следил за мной.
— Правда? Может, этот тип случайно зашел сюда после того, как ты встретилась с Фоллсом и он передал тебе товар?
Девушка не сказала ни слова. Насмешливый тон Клюга оскорблял ее. Она проверила, что на Маркет-стрит «хвоста» за ней не было, да что толку утверждать?
Клюг немного подумал и вдруг мстительно заявил:
— Вывод совершенно ясен: ты провалилась, засветилась, погорела. Ты больше не можешь работать в этой стране. Если ты рыпнешься хоть на миллиметр, ты провалишь и меня! Как знать, может быть, это уже произошло... В общем, надо радикально поменять приемы для организации следующего контакта с Фоллсом. Дай мне твою сумку.