Три дня прошло с того времени, как уехал Степан Лаврентьевич. Кузнечные дела у Анастасии и Фроси шли неважно: отремонтировали только полбороны. А соседи уже приехали за инвентарем. Соседи — это две бойкие, краснощекие женщины, укутанные в полушубки и огромные шали. На широких розвальнях они подъехали прямо к кузнице.
— Эй, мастера! Здравствуйте!
Видимо солидный мужской бас готовились услышать они, потому что очень уж удивились обе, когда из кузницы в блестящем кожаном переднике вышла измазанная угольной пылью Анастасия Ивановна.
— Кто тут приехал? Здравствуйте!
Женщины удивленно захлопали седыми от инея ресницами.
— Здравствуйте! — еще раз сказали они.
Они хорошо знали Семушкину много лет и никак не думали, что это она и есть кузнечный мастер.
— Ну что рты-то открыли? Языки поморозите! — засмеялась Анастасия.
Ошеломленные неожиданностью, женщины говорили мало. Оглядели кузницу, погрузили в розвальни плуги. И тогда одна из них сказала:
— Стало быть, это дело и нашему брату под силу. У нас тут еще один плуг остался. Вот что, — а если я учеником буду?
Она вопросительно посмотрела на Анастасию.
— Поговори с председателем.
Дело кончилось тем, что одна из женщин осталась; провожая подругу, она говорила ей:
— Ты езжай, Катя, да толком расскажи председателю, что видела. А я останусь здесь, подсоблю. Пусть там мама провизии дней на пять пришлет.
И она осталась.
А дня через три произошло вот какое событие. В деревню, в первый раз за эту зиму, входила грузовая автомашина. В кузове, спиной к ветру, сидели женщины, закутанные в шали и тулупы. Из-за заднего борта виднелись поручни плугов. За машиной бежали на коньках деревенские ребятишки. Из окон выглядывали любопытные: ради чего это прикатила в «Перелом» грузовая машина с народом и плугами? Она остановилась у правления. В кузове зашевелились. Послышался простуженный голос:
— Чтоб эту дороженьку нелегкая взяла!
— Вот и приехали, голубушки! — бойко ответил старик, по-молодому выскочивший из кабины.
Это был Степан Лаврентьевич. Он сразмаху гулко застучал варежкой о варежку.
— Вылезай, народ! Хватит мерзнуть!
Женщины, закутанные в теплое, неуклюже переваливались через борт и, вскрикнув, падали в мягкий снег. Пока они подымались, да пока отряхивались, подоспела Александра Григорьевна. Увидев Степана Лаврентьевича, она радостно охнула:
— Приехал!
Степан Лаврентьевич с нарочитой серьезностью сдвинул седые брови, из-под которых весело поблескивали сощуренные глаза, шутливо погрозил огромной варежкой:
— А вы уж крест поставили? Я вам!.. Ну, здравствуй, председатель, здравствуй!.. Вот гвардию привез.
Приехавшие двинулись с узлами за спинами в дом правления, а Степан Лаврентьевич забрался обратно в кабину.
— Куда ты, дед? — всполошилась Григорьевна.
— Испугалась? — весело спросил старик. — Не бойся. В кузницу я, эти самые учебные пособия выгружать.
Учебными пособиями оказались множество сломанных плугов и борон. Их надо было не ремонтировать, а делать заново.
Семушкина, черная от угольной пыли и пота, как увидела деда, так и кинулась навстречу.
— Насовсем?
— Насовсем, насовсем, Настасьюшка!
Она обняла его и поцеловала в щеку, оставив на ней черные следы.
— Учеников полный кузов привез. Видела?
— А я думала — комиссия.
— Академию откроем! — задорно сказал старик.
Фрося тоже поздоровалась. От этого чистенькая рука старика стала такой, как будто он вычищал сажу из дымохода.
Мало жил он здесь, а вот как родного встречают его люди. Он и сам бы мог рассказать, как тосковал по ним эту неделю. Тут дед заметил еще одну женщину в черном кузнечном одеянии.
— Да я вижу вы тут не дремлете, тоже учениками обзавелись. Ну, сгружайте!
Женщины быстро опорожнили кузов.
Дед заставил своих подручных рассказывать новости. Обрадовался, что и для соседей инвентарь отремонтировали.
— А как Захар Афанасьевич жив-здоров?
— Бегает.
— Ну, пока будьте здоровы! Чаю попью, а потом учеников с нашей академией познакомлю. А завтра с утра — за молоточки, за работу. Только две недели отпустил им Анатолий Александрович. Потом другие приедут. Вон как дела-то повернулись! — гордо закончил дед.
…Сейчас ранняя весна — конец марта. И уже не по заданию, а просто так — повидать старых знакомых пришел я в «Перелом». Еще издали услышал знакомые звуки — веселый перезвон железа в кузнице.
Вот и кузница. На месте старой деревянной кузни с прокопченными стенами стояло просторное помещение, сложенное из кирпичей. В двух станках боязливо перебирали ушами лошади, около них суетились молодые парни в кожаных передниках.