Подчиненная в шоке:
– Почему вы не дождались открытия? – спрашивает она, все еще сжимая в руках ключи. Осколки стекла застряли в ее волосах.
– Птичка, мы никогда не ждем. И кстати, вопросы тут задаем мы. Где он?
Я распиваю чай с Джун, которая, к моему облегчению, убрала пистолет.
Я не знаю, что сказать, беседа слегка неестественна, я не хочу ее злить – а вдруг передумает?
– Как поживают твои растения?
– Ты не любишь растения.
– Как тебе чай?
– Нормально.
Как-то все неловко. Мне трудно быть непосредственным с человеком, который совсем недавно готов был отправить меня к праотцам. Я размышляю, сообщить ли Джун о Памеле Паттерсон, и передумываю, господи, я же полураздет, волосы у меня, наверное, в полнейшем беспорядке, прости, пойду оденусь, бормочу я и ретируюсь в спальню.
Какая неловкая ситуация, просто королева неловких ситуаций, думаю я, роясь на полу в поисках одежды. Когда я смотрюсь в зеркало, заходит Джун.
– Ты почему такой самовлюбленный? – спрашивает она.
– Я? По-моему, я не слишком самовлюбленный, с чего ты так решила, я только проверяю, не хворый ли с виду, я, знаешь ли, болею.
Она озирается и что-то говорит про ужасный беспорядок:
– Я не понимаю, как ты находишь кровать.
– А мне так нравится. Добавляет приключений в жизни.
Джун бросает взгляд на комиксы, аккуратными стопками разложенные вдоль стен.
– Как-то по-дурацки они выглядят, – замечает она.
Я в шоке. В возмущении. По-дурацки? Мои комиксы? По-дурацки? Ей повезло, что у нее с собой пистолет. Тот, кто смеет называть дурацкими комиксы Алби-Голодовки, не уходит живым.
Голова к голове, начинается последняя игра. By не беспокоится и не спешит, его движения, довольно быстрые на взгляд окружающих, осторожны и выверены. Время замедлилось для By.
Когда By уже уверен в победе, перед ним неожиданно встает дилемма. Он заглядывал в мысли Чена и его болельщиков и теперь размышляет, так ли ему нужна победа, доставляющая его оппонентам боль и расстройства. Он понимает, что неожиданное поражение будет для Чена катастрофой, сопровождаемой страданиями и неприятностями.
С другой стороны, от By зависят его болельщики, хотя трудно понять, отчего они так сильно реагируют на его успехи и поражения. Рядом с By стоит молодой человек и отчаянно желает ему победы, By читает его мысли и знает, что даже не знаком с этим юношей. Он ощущает безумное одиночество молодого человека и что в присутствии By тот находит утешение.
– Прошу прощения, Фрэн, – говорит Джули, – если ты уже отблевалась, не могла бы ты пустить меня за тем же?
– А чем тебя не устраивает раковина?
– Она все еще засорена.
Тренер заваривает им чай. Некоторое время спустя обе появляются, выглядят они преужасно.
– Вы вчера чего-то перепили?
Джули глядит ангельским взглядом. Она не собирается рассказывать своему тренеру по кунг-фу о потреблении жуткого количества алкоголя и наркотиков.
– Ничего, совершенно ничего.
– А почему тогда вас тошнит и очень похоже, что вы сейчас концы отдадите?
– Может, съели что-нибудь не то? – подсказывает Фрэн.
– Да, – соглашается Джули, – Наверное, не то съели.
– Наверное, страшно ядовитое, иначе бы вы обе не плюхнулись на пол в коридоре.
– Наверное, оно просто очень быстро подействовало. Сальмонелла беспощадна.
By нарочно проигрывает последнюю игру, и Чен побеждает по общим итогам.
Профессор Уинг с любовью оглядывает корону. Он читает руны, подносит корону к свету, сдувает пылинку с ободка.
Что, раздумывает он, поведать миру об открытии? Правду или ложь? Звонит секретарша.
– Вернулась. женщина, которая доставила шкатулку. Впустить?
Профессор совсем не хочет с ней встречаться, но не в силах отказать. Что, если она узнает в нем того, кто раскопал дорогу? Ну, авось пронесет, в костюме он выглядит совсем иначе.
Женщина входит в кабинет.
– Ах, вот и тот, кто раскопал дорогу, – говорит она.
Чен празднует с болельщиками. By разыскивает юношу, стоявшего рядом во время игры. By хочет его подбодрить. Вокруг собираются другие болельщики, By и им пытается поднять настроение. Ах, как же это нелегко.
Обычно By не тусуется, но сегодня со своими болельщиками отправляется в паб.
Чтобы заполнить паузы в разговоре, я включаю на кухне радио.
Там вещают о новой выставке в Британском музее естествознания. Естествознание подразумевает животных и растения, мне это название всегда казалось странным. Для естественности им полагается быть живыми, мертвыми, или это не имеет значения?
Журналист и хранитель музея от сорняков переходят к букашкам.
– Мне бы не хотелось, – говорит журналист, – встретиться где-нибудь с таким существом. Это создание живет в помещениях?
– Да, – отвечает хранитель. – Это паук из семейства воронковых, длиной в четыре дюйма, но встречаются и крупнее.
У меня мурашки по коже. Представьте себе паука длиной в четыре дюйма в вашем доме?
– Господи, если бы обнаружил у себя такого паука, помер бы от страха. Почему еще не развернута общенациональная кампании по их истреблению? Почему бездействует правительство?
– У тебя есть некоторое преимущество в размере, – говорит Джун. – Наверное, в сложной ситуации ты бы его победил.
– А если их целая банда?
Ну да, тебе-то не страшно, если тебя атакует полк огромных пауков, ты легко отстреляешься, но не всем же доступна такая защита. Вслух я, конечно, этого не говорю, чтобы ее не злить.
Репортаж переходит к длинноногим домашним сороконожкам, я лично никогда не видел живой экземпляр, говорит хранитель музея, но очень хотел бы посмотреть. Какой кретин, думаю я, некоторые люди рождаются идиотами. Заведись у меня в доме длинноногая сороконожка, чтобы от нее избавиться, пришлось бы вызывать пожарных.
Разговор оживляется, сдается мне, что Джун растеряна не меньше моего: наверное, не существует правил этикета для распития чая с жертвой, которую ты передумала убивать.
Полицейские окружили управляющего в его собственном кабинете в «Удачной Покупке».
Управляющий сбит с толку и напуган. Ему предъявили письма, которые свидетельствуют о его связи с производителями соевого молока и демонстрируют, что продукт разбавлялся водой. Производители пишут, что разведут молоко и задешево продадут его магазину, а управляющий соглашается, но на условии, что в этот раз получит больший процент, чем обычно. Также среди бумаг встречаются письма, в которых управляющий дает поставщикам советы, как избегать уплаты налогов при поставках.
Управляющий впервые в жизни видит эти документы, однако под ними стоит его подпись. Еще полицейские проигрывают запись разговора, в котором окончательно подтверждается сделка по соевому молоку, – вне всякого сомнения, это голос управляющего.
Он ничего не понимает. Он отстаивает свою невиновность. Его забирают в участок для предъявления обвинений.
Мюриэл совсем не дура, да к тому же медиум. Она сразу поняла, в чем дело, – ответственный человек, профессор Уинг, изображает муниципального дорожного рабочего только для того, чтобы лично откопать корону. Мюриэл стыдит профессора. Тот в тоске ожидает разоблачения.
– Сегодня нас ожидает день, полный событий, – говорит Чи оползающим телам.
Волосы Джули, обычно довольно пышные, прилипли к голове. Ни одна из девиц не может держать глаза открытыми и, хоть и хорошо относятся к Чи, были бы очень рады, если б она исчезла.
– Вам нужно выбраться на свежий воздух, – говорит Чи. – Пойдемте прогуляемся.
Девицы слабо протестуют, но какой смысл в сопротивлении бывшему телохранителю наркобарона, поэтому очень скоро они уже стоят у двери и щурятся от дневного света.