От безуспешных попыток сосредоточиться на лицах даже голова заболела, и Лауна Альва оставила их, тем более, что фигуры вдруг расступились, и вперед вышел тот самый человек в квадратной шляпе. Сделал несколько шагов и остановился.
— Торукка иррато! — услышала Лауна Альва громкий шепот. — Маро тога…
— Кремто! — резко ответил человек в квадратной шляпе куда-то себе за спину.
Он смотрел Лауне Альве прямо в глаза, и она с трудом выдерживала этот взгляд. Глаза его были яркие, почти синие, и смотрели на нее… Нет, не оценивающе, и даже не с интересом, какой наверняка мог бы возникнуть у мужчины, повстречавшего в лесу молодую и вполне себе красивую девушку — скорее так смотрят на старую добрую знакомую, которую не видели много лет.
Было мужчине немного за тридцать, скулы резко выступали над впалыми щеками, переходящими в столь же резкий подбородок, на котором бросалась в глаза отчетливая «ямочка». Аккуратные тонкие усы сползали вниз, превращаясь в такую же аккуратную бородку. А потом мужчина снял шляпу, и по плечам его разметались пряди черных волос.
— Ни шагу вперед, мастер! — громко предупредил его Джоун, подняв меч. — В противном случае я сожгу вас всех!
— Вам совершенно не о чем беспокоиться, мэтр Джоун, — ответил ему человек, при этом продолжая смотреть на Лауну Альву.
Потом он вдруг встрепенулся, словно вспомнил о чем-то, и опустился на одно колено. Размытые фигуры странных существ за его спиной сделали то же самое. Невнятный шепоток прокатился по их рядам.
— С возвращением, ваше величество! — сказал человек. — Народ шакли очень рад снова видеть вас в ваших землях, королева Альва!
Глава 3
Гатла-на-Вете встретила их тишиной, то и дело прерываемой скрипом воротных петель — ветер шевелил створки, но чем-то подпереть их тут никто почему-то не догадался. Да и стражи на воротах почему-то не было видно, и такое Дикарь встречал впервые. Оставлять въезд за городские стены без охраны было опасно и преступно. Если бы сейчас с равнины сюда забрел бы какой-нибудь ящер, могла бы случиться большая беда. Даже, если бы это был безобидный зауропод, один взмах хвоста которого мог разрушить целый дом…
Когда фургон въехал в ворота, Дикарь подал Гнуту Лимосу знак, чтобы тот остановил лошадей, а сам спрыгнул с козел. Осмотрелся.
И увидел стражника.
Это был грил, и он был мертв. Он лежал на груде досок справа от ворот, раскинув руки-ноги по сторонам. Доспехи съехали, бронзовый шлем сбился набок. Голова его свесилась, и было видно, что горло у него перерезано. Рана уже запеклась, черная короста облепила ее края. Но погиб стражник, по всей видимости, не в бою — вместо оружия в его руке была зажата бутылка «вилуски», а секира же стояла чуть поодаль, приставленная к стене.
Дикарь обнажил меч и снова обвел взглядом окрестности. Не увидел ни души. Жестом указав вышедшему из фургона Ластеру закрыть ворота, он хотел было пройтись вдоль пустующих торговых рядов, как мертвый стражник вдруг шевельнулся и одной рукой схватил его за ногу. Дикарь сразу приставил меч ему к груди. Стражник поправил шлем и сел на досках. Глянул на Дикаря мутным взглядом, отпихнул меч в сторону и что-то невнятно просипел.
— Что? — не понял Дикарь.
Тогда грил зажал рану на горле рукой и с видимым усилием сказал, присвистывая:
— Кто такие? Что вам здесь нужно?
Дикарь опустил меч.
— Мы путешественники, — сказал он, мотнув головой на фургон. — Нас четверо, и мы направляемся в Крос-Бод. Хотели бы запастись в вашей деревне едой и провизией.
Стражник издал серию звуков, которые могли бы означать смех, если бы не звучали столь болезненно: хс-с-с, х-х-х-с, хы-хыс. Закончив таким образом смеяться, стражник сказал:
— Воду вы можете набрать в любом колодце, но вам следует выбрать тот, где она еще не протухла. Набирать воду на Главной площади я вам не советую, туда бросали куски тел в прошедшее полнолуние. Там все загнило…
— Спасибо за предупреждение. А как быть с провизией?
— Провизию вы здесь не найдете, — усмехнулся стражник. — Все уже растащили… Но если хорошенько порыться в подвалах «Приюта каменщика», то наверняка можно отыскать еще «вилуски»!