— Ты полагаешь, мы где-то в окрестностях Порт-мо-Вала? — сразу спросила Лауна Альва, которая впервые слышала об этом городе.
— Весьма вероятно. Нам следует найти точку повыше, чтобы была видна береговая линия. Так мы сможем понять, в какую сторону нам следует идти.
— А куда идут они? — спросила вдруг Алариса.
Она рукой указывала куда-то вниз, туда, где склон холма, на вершине которого они находились, упирался в узкую полосу довольно густого кустарника, за которой начинался широкий песчаный пляж.
В первое мгновение Лауна Альва ничего там не увидела, кроме красно-черных птиц, вспорхнувших из кустов и взвившихся над землей густой стаей, своей формой и извилистыми движениями напоминающую огромную бабочку. Эта «бабочка» зависла над пляжем и плавно помахивала мерцающими «крыльями», создавая ощущение ирреальности происходящего.
Возможно оттого, что эта колоссальная «бабочка», отвлекла на себя все внимание, Лауна Альва не сразу заметила бредущих вдоль линии кустарника шестилапых. Они друг за другом появлялись из стены зарослей у самого подножья холма: один, другой, третий, четвертый… пятнадцатый… девятнадцатый…
Всадники на них казались будто нарисованными, но не настоящим художником, таким как, например, мэтр Щика-Тэ из университета Гванталы Горной, что писал портрет Лауны Альвы для ее представления претору Нобу, пожелавшему устроить женитьбу своего сына. Так скорее рисуют дети, которым в руки попали краски и кисточка — мазок вместо туловища, два мазка вместо ног, два мазка вместо рук, клякса на месте головы…
При появлении этих непонятных существ, все звуки вокруг словно бы исчезли, и даже ветер стих. Да что там ветер — «бабочка» из красно-черных птиц и та замерла в воздухе, остановив свои плавные извилистые движения.
Это был отряд из не менее чем тридцати всадников. Преодолев низину меж двух холмов, они вдруг остановились, а всадник, возглавляющий отряд, развернул своего шестилапого ящера и отошел немного в сторону, словно пересчитывая состав. К нему подъехал другой всадник, и Лауна Альва с некоторым удивлением поняла, что может видеть его внешность.
Нет — с такого расстояния различить черты его лица она, разумеется, не могла, но зато видела, что он не был просто набором случайных мазков. Черный камзол, черный плащ за спиной, черная шляпа непривычной четырехугольной формы на голове. Наверняка это был человек, и он некоторое время что-то говорил существу, возглавляющему отряд. Тот внимательно его выслушал, а потом вдруг вскинулся, замер в седле, и Лауне Альве показалось, что он смотрит прямо на нее.
Она почувствовала, как Алариса вцепилась ей в запястье — острые ногти так и впились в кожу. А потом существо вдруг вскинуло руку, указывая на вершину холма, прямо на Лауну Альву, и что-то прокричало. Разобрать отдельных слов было невозможно, но зато эхо, отразившись от склонов, донесло до них искаженный обрывок этого крика: «Рукка-ирра… рукка-ирра… рукка-ирра…»
— Они нас заметили! — закричала Алариса, испуганно шарахнувшись назад.
— Вижу… — коротко сказал Джоун, продолжая всматриваться в отряд снизу. — Всё, уходим отсюда…
Да, их определенно заметили. Отряд пришел в движение, строй разрушился, а мгновение спустя человек в странной квадратной шляпе рванул поводья своего шестилапого ящера, и тот на удивление резво для такой махины рванул вперед по низине вдоль подножья двух холмов.
Джоун одним движением забросил свое тело на скакуна.
— Идем в лес, быстро! — скомандовал он. — Лальва! — он глянул на племянницу пылающим взглядом. — Алари! Быстро!
Упрашивать себя девушки не заставили. Они заскочили в седла, и поскакали вслед за Джоуном, который вел их прочь от преследователей по длинной плоской вершине холма, оказавшегося сильно растянутым в сторону леса.
— Быстро, быстро! Не отставайте!
Джоун поддавал скакуну пятками, заставляя его бежать скорее по широкой извилистой тропе. Видно было, что здесь хаживали не раз, и даже не два — тропа была утоптанной, очищенной от камней, которые по обочинам валялись повсюду. То и дело встречались кучи навоза, оставленного наверняка шестиногими ящерами. Были среди этих куч и совсем иссохшие, а были и свежие, еще даже парящие, что говорило о том, что преследователи пришли сюда именно этой тропой. Куда она вела, никто из беглецов не знал, но определенно с нее следовало сойти.
— Зачем они нас преследуют⁈ — едва не плача причитала Алариса. — Мы же ничего плохого им не сделали!