– Квалифицированная разведсводка… – рассматривая текст, проговорил Таманцев.
– И все?
– Наблюдение за перевозками… за железной дорогой… – глядя в текст и напряженно соображая, не сдавался Таманцев. – Это… должно быть, резидентура…
– И все? – не унимался Алехин.
– А что, в Москве тоже так думают, – с почти неуловимой иронией сказал Поляков; он посмотрел на второй лист и прочел: – «Судя по тексту, вы имеете дело с крупной квалифицированной резидентурой, действующей с заданием оперативной разведки в тылах вашего и сопредельных фронтов. Очевидно наблюдение за железной дорогой на линии Гродно – Белосток; не исключены челночные маршруты Вильнюс – Белосток (через Гродно) и Вильнюс – Брест (через Лиду – Мосты – Волковыск)…»
– И все?
– Нет, почему же… – Поляков посмотрел в текст. – «…предлагаю принять активные меры… Обращаю Ваше внимание… Обеспечьте… докладывайте…»
– Да, из этого шубы не сошьешь, – возвращая листок с текстом, сказал Таманцев. – Кстати, территориально Белосток и все, что южнее Гродно, – Второй Белорусский фронт.
– Но все остальное-то наше! И в эфир они выходят у нас.
– Есть место выхода рации в эфир, есть текст и кое-какие улики, а зацепиться не за что… – вроде бы рассуждая вслух, неторопливо произнес Поляков. – Скверно… Безусловно наблюдение за железной дорогой, причем не визуальное, со стороны, а где-то на станциях…
– Будто под брезент заглядывают, – заметил Алехин.
– Маршрутники или фланеры?[21] – спросил Таманцев; он во всем любил конкретность, определенность.
– Очевидно, стационарное наблюдение[22], – глядя на Полякова, предположил Алехин.
– Скорей всего комбинированное… – сказал подполковник. – Это опытные, знающие свое дело люди…
– Судя по тексту, не немцы и, очевидно, не аковцы.
– Я же говорил: агенты-парашютисты! – воскликнул Таманцев.
– Возможно, – уклончиво сказал Поляков; он, как всегда, до последнего не хотел отсекать и другие версии. – Причем связанные с агентурой, оставленной немцами на оседание… Попытаемся установить, в каких пунктах ведется наблюдение…
– Тут нужен анализ движения эшелонов по всем этим линиям…
– Все, что касается анализа движения, я беру на себя… – заявил Поляков и взглянул на следующий лист: – Теперь Павловский… Независимо от того, имеет он отношение к разыскиваемой нами рации или нет, его необходимо взять! Не теряя времени и непременно живым. И тех, кто с ним, – тоже!.. Поручить это придется Таманцеву.
– А кто же у меня останется? – попытался улыбнуться Алехин.
– Я!.. Другого решения у меня нет. Дадим ему двух человек от Голубова. Возможно, нужна продуманная, тщательно организованная ловушка или засада – действуйте по обстоятельствам. Но займитесь этим сегодня же, немедля!.. Одновременно, – он перевел взгляд на Таманцева, – сделайте все, чтобы до вечера отыскать этих двух, что были вчера на хуторе, и разобраться с ними.
– Хозяин хутора некто Окулич, – сказал Алехин, – характеризуется положительно. Во время оккупации был связан с партизанами. Ничего компрометирующего на него нет.
– Тем лучше. Поедешь насчет засады – заскочи к нему и поговори…
26. Алехин
К Окуличу я заехал по дороге, но его не оказалось дома, и поговорить с ним в этот день мне не удалось.
Для организации продуманной, тщательно подготовленной ловушки, для того, чтобы как-то обставить и разрабатывать связи Павловского, у нас просто не было времени. Реальным же было устройство засады в местах вероятного появления Павловского, точнее, в одном из мест – на большее у нас не хватило бы людей.
Таким местом мне прежде всего представился северный край Каменки, где у околицы проживала тетка Павловского, Зофия Басияда, единственная его близкая родственница в этом районе. Мысль о ней не оставляла меня все утро в Лиде, о ней более всего я размышлял и приехав на Каменские хутора.
С участковым милиционером мне повезло. Немолодой и не очень грамотный, он обладал мужицкой сметливостью, памятью и хитрецой. Он партизанил в этих местах, знал здесь многих, причем держался с крестьянами запанибрата, и разговаривали с ним охотнее, да и откровеннее, чем со мной или с любым незнакомым человеком. Сняв пилотку и погоны, я работал под видом сотрудника милиции, впрочем, никому не представлялся.
Поводов для бесед с местными жителями у нас оказалось более чем достаточно. Четыре дня назад невдалеке от Каменки обстреляли воинскую автомашину, шофер и сопровождающий были убиты, из кузова растащили около сорока комплектов военного обмундирования. Последнее время в округе участились ночные кражи, преимущественно продуктов, из амбаров и погребов; в двух случаях предварительно были отравлены собаки. Забирали в основном муку, сало, а в одном месте умудрились без шума унести кабана весом пудов на десять – хозяева даже не проснулись. И еще был ряд разных дел: подпольное акушерство, пьяные драки, подделка документов, попытка членовредительства с целью уклонения от мобилизации и тому подобное.