просил юноша. - Совсем слаб, но - она устало вздохнула и села рядом с ним.- Заин сказал что худшее позади. и это радует. - Она обернулась на него, и улыбка коснулась ее лица- этот врач никогда еще не ошибался, так что можно считать что все нормально. - Странное понятие о нормальности у вашей семьи однако- съязвил парень, хоть и вздохнул с облегчением после ее слов. Он боялся , что на этом все. Ее слова хоть и не были совсем уж оптимистичны, но дарили надежду , что есть шанс на лучшее. - Если честно - женщина вдруг снова стало хмурее туч за окном.- Он не хочет с тобой говорить. - она отвернулась , украдкой утирая непрошеные слезы - Юра его сейчас уговаривает. - Спасибо. - На недолгое время между ними повисла тишина. Лишь иногда из-за закрытой двери доносились еле слышные возгласы Арсения. Марка снедали мысли, почему его лучший друг, не просто не хочет с ним говорить, но видеть его не желает. Он переживал, что допустил ошибку, да только не мог понять какую и когда. Поток его мыслей прервал Юрий. Он вышел, из палаты Арса молча, и так же молчаливо указал Марку идти внутрь. Эти несколько шагов были неожиданно тяжки для молодого человека. Но , они были ему нужны. -Уходи- первое что он услышал закрыв дверь. - Просто из любопытства - он быстро сменил тревожность на язвительность - Почему это я должен уйти? - Мне не о чем с тобой говорить - мальчик пытался выглядеть равнодушно, но его дрогнувший голос выдал с потрохами.- Уходи и больше не приходи - Арсений отвернулся от него пытаясь скрыть обиду- Ни сюда, ни к нам в дом. Забудь и точка. - с чего бы?- его слова не просто задевали Марка , но и начинали злить. Юноша не понимал такой радикальный настрой друга по отношению к нему. - Потому что мне не нужна дружба из жалости! - не выдержав напора истерики , крикнул Сеня- Ты думаешь я не понимаю что конкретно сейчас в тебе есть только жалость ко мне?! - мальчик захлебываясь слезами выговаривал всю свою боль- Ты ведь даже не знаешь как я старался избежать этого разговора - Думаю, знаю -Нет! - Мальчик кричал на друга не понимая , за что он с ним так, почему именно он узнал об этом всем- Ты не знаешь какого это жить с раком легких. Ты не знаешь какого это найти первого в жизни друга, и боятся его потерять из-за этой дурацкой болезни. - мальчик не мог успокоиться и его истерика только набирала обороты- Ты- Марк не дал ему договорить и крепко обнял , пытаясь успокоить его. -Ты прав мне не понять многих твоих чувств , но -Уходи- спустя несколько минут молчания все так же проливая слезы шепотом произнес Арсений- уходи. Я не желаю видеть твою жалость и осознавать что являюсь балластом для тебя- он отодвинул друга от себя и уже более уверенно повторил- Уходи - Балластом?- слова Арса больно били по сознанию Марка. И это злило его- с чего ты взял что можешь просто так меня прогнать, на придумав себе нелепых причин?- юноша встал и отошел к окну. Он чувствовал как вскипает злость обиды внутри него- Твоя болезнь никак не влияет на мое отношение к тебе. - Так я тебе и поверил- паренек бессильно лежал на койке . Он устал. Смертельно устал. еще полгода назад он думал что наконец победил эту чертову болезнь, но ноябрь и эта рецессия испортила ему все планы. Рак не просто вернулся. Он стал еще агрессивнее. И как назло именно тогда в его жизни появился Марк. Не просто знакомый незнакомец. А друг. Единственный. Лучший друг. Он так хотел скрыть от него эту болезнь. Ему так не хотелось, чтобы он видел его таким. Беспомощным , мертвецки бледным и с вечными капельницами и трубками с кислородом. Он так хотел чтобы Марк был его другом , а не очередным сочувствующим что просто так тратит свое драгоценное время на него. - Я все пойму и не стану даже думать на тебя обижаться. Просто уйди и забудь про наше с тобой знакомство. И он отвернулся к стене не желая не видеть , не слышать своего друга. ^Бывшего друга^. Но вместо ожидаемого звука шагов и закрывающейся двери, он услышал, как тяжело вздохнул Юноша у окна. - И ты правда думаешь что вот это- он обвел рукой палату- заставит меня презирать тебя , или вызовет во мне нежелание и дальше с тобой дружить?- Марку было больно. Действительно больно , осознавать что за все это время , он так и не смог по настоящему стать ему другом и добиться его доверия. - Ты правда считаешь меня настолько мелочным и эгоистичным? - Нет - тихий бубнеж из под одеяла - Но мне хватает видеть то что я своим существованием сделал с родными. Со своими родителями - слезы вновь начали свой бег по его щекам- Вы все думаете что я не замечаю и не знаю каково это жить или дружить с живым трупом- он тихо всхлипнул , пытаясь выровнять дыхание- Мои родители из-за меня не могут завести нормального , здорового ребенка, из-за меня их жизнь рушится- всхлипы все громче, а его голос все тише- И я не хо- чу , что бы и ты потратил хоть каплю своего времени на меня в пустую. - он резко сел и повернувшись всем корпусом равнодушно произнес- Я не желаю знать, что на моих похоронах будет плюс еще один человек, который наверняка будет мучиться от чувства вины. За то что чего то не успел, за то что чего то не сказал, за то что потратил время на того кого не спасти. - он закрыл глаза и произнес неожиданно даже для самого себя - лучше бы я умер , хотя бы сегодня. В палате повисла мертвенно - пугающая тишина. Арсений понимал, что наговорил лишнего, но исправлять, что-либо не видел смысла. А Марк. Он просто медленно кипел от злости. - Не смей так говорить - желваки на его лице заходились от неконтролируемого гнева - и думать не смей. - А то что?- без эмоционально спросил мальчик. - А то я, лично выбью эту дурь из твоей головы.- Юноша развернулся и направился к двери. Жгучие , злые слезы беззвучно стекали по его лицу. Его друг. А, который буквально стал небольшой частью его души. Только что признался ему, что считает себя ошибкой, и хочет ... Нет, он даже мысленно не мог этого произнести. Он так и не обернулся, но закрывая дверь палаты он произнес, как будто в пустоту - Ни для меня , ни тем более для своих родителей ты никогда не был и не будешь ошибкой или балластом. - он вдохнул и произнес еле слышно, хотя и был услышан Арсением- Мне плевать что ты там себе придумал. Ты мой друг, и этого ничто не изменит. Дверь закрылась, и Арсений ощутил так давно знакомый ему дух больничного одиночества. Страх никогда отсюда больше не выйти вновь поселился в нем. Но! Но сейчас он знал, что у него теперь есть не только родители. У него теперь был друг. Лучший друг.