Дени Дидро
Монахиня
Племянник Рамо
Жак-фаталист и его Хозяин
Перевод с французского.
Л. Воробьев
Художество и философия в творчестве Дени Дидро
Имя Дидро навсегда слилось с самой сутью того восемнадцатого по счету века, который остался в памяти человечества как век французский. Передовые идеи Франции захватили тогда весь мир, и Дидро — символ ее духовной мощи.
Глава и идейный вождь энциклопедистов, беллетрист, драматург, теоретик искусства, просветитель-атеист и философ-материалист, — любого из этих высоких титулов, принадлежащих Дидро, хватило бы на целую человеческую жизнь. Революционер в искусстве и философии, он закладывал фундамент новых общественных идеалов и нового мировоззрения накануне буржуазной революции, чем и заслужил признательность не только современников, но и следующих поколений. Художественные идеи и приемы Дидро стали бродильным началом творчества Гете и Бальзака — по их собственному свидетельству. Как великого из великих материалистов и художников-реалистов французского Просвещения чтили его Маркс и Энгельс, а Ленин обратился к его философским работам в своем эпохальном труде «Материализм и эмпириокритицизм». Но Дени Дидро это не одни осуществления, это вопросы, проблемы. Многие из них и по сию пору ждут решения. Комета Дидро, проделывая гигантские эллипсы, возвращается к земной поверхности огненными метеоритами, которые высвечивают иное время, иную, полную напряженных конфликтов социальную жизнь.
Значение Дидро для современности связано с главной особенностью его творчества. Границы между художеством (литературой) и наукой (философией) в творчестве Дидро-энциклопедиста были условными и подвижными. Все средства эпохи были подчинены непримиримой борьбе с абсолютизмом, феодализмом и церковью и поэтому — слитны. Образы его романов — это способ раскрыть новый взгляд на мир, они пронизаны философской проблематикой. Поэт должен быть философом, заявлял Дидро, ему должны быть ведомы пути человеческого духа, светлые и темные стороны, добрые и дурные явления человеческого общества. Напротив, его философские труды исполнены образностью, страстностью мысли и нередко представляют собой художественные произведения в высшем смысле слова. Теоретические диалоги «Разговор Даламбера с Дидро», «Сон Даламбера» и «Продолжение разговора» сам Дидро относил к тем «немногим произведениям», которыми он «любовался» именно в художественном смысле. Творчество Дидро не может быть понято как звено в цепи чисто художественного процесса. Синтетический подход к нему соответствует и первозданной его неразрывности, и тенденции нашего времени, исторически подготовленной не без участия Дидро.
Дени Дидро родился 5 октября 1713 года в городе Лангре (провинция Шампань), в семье зажиточного ножовщика. Сословная эта привилегия очень ценилась, и ремесло переходило от поколения к поколению два столетия.
А в 1715 году умер Людовик XIV, воспетый льстивыми современниками «Король-солнце», оплот и вершина французского абсолютизма. Финалом царствования явилась неудачная война за Испанское наследство (1701–1714), буквально разорившая страну. Смерть деспота породила едва ли не конституционные надежды. Но абсолютизм не собирался сдавать позиций, острый кризис системы затягивался.
После недолгого регентства наступило время Людовика XV (1723–1774), правнука предшествовавшего короля. Это был человек слабовольный и расточительный, проводивший время в празднествах и на охотах. Страной правили временщики и фаворитки, вроде маркизы Помпадур или графини Дюбарри, двор висел тяжелым камнем на шее народа.
Дворянство и духовенство — вместе едва один процент населения — забирали у крестьян свыше трети урожая. Сельское хозяйство, главная отрасль феодального производства, близилось к полному упадку. Голод стал явлением обыденным, веснами крестьяне питались травой. Помимо десятины церковь получала доходы и от собственных колоссальных угодий, что обеспечивало ее уверенное влияние на политику двора и правительства. Церковная аристократия бесстыдно воспринимала роскошества и вольный образ жизни светской.
Французская промышленность — при всех неблагоприятных условиях — все-таки развивалась. Возникали новые предприятия: суконные, шерстоваляльные, по выделке кож. Главное же, рылись каменноугольные шахты, строились чугуноплавильные и литейные заводы — грядущая мощь страны. Эксплуатация рабочих и ремесленников была самой жестокой. Дряхлые, но цепкие руки абсолютизма — через налоговый пресс, через всевозможные регламентации — лезли в карман торгово-промышленного капитала, а он штопал его прорехи только за счет народа. С другой стороны, королевский двор непрерывно должал буржуазии; одни проценты составляли миллионы франков. И снова расплачивался народ.