- Храмы?! Боги, Mondengel, немедленно признавайся, у тебя есть храм?!
- Есть. И клановый, и личный.
- Ваааууу... Когда у нас экскурсия в твой личный храм?
Вождь странно себя ощутил. Обычно он рассказывал о своих достижениях только в конкретно практических целях – для завоёвывания внимания самок, способных воспроизводить потомство. Сейчас он разоткровенничался просто так. По своей природе белокожий самец никогда не отличался особой хвастливостью, хоть для их племени это было не просто нормальной чертой, но, порой, и необходимой.
- Ээээ... мой храм?
- Ты же сказал, у тебя есть храм.
- Не один, – прижав жвала, признался Одам-ан’де.
- Ты у меня великий завоеватель, я права? – стала подстёгивать Ангела Ночи Эндри.
- Ну... наверное.
- Какой скромный самец.
Набрав воздуха в грудь, она сняла маску и дразняще лизнула его нижнюю мандибулу, затем снова надела маску. Кар’клей посмотрел на ши горящими золотом глазами и протяжно защёлкал.
- Мы пришли, моя богиня.
На несколько секунд Горячая Грация потеряла дар речи. Никогда раньше он так её не называл. Она вообще не надеялась когда-либо услышать от него подобное. Будучи опущенной на пол, Андрейст пришлось опереться на Гугар’кха, чтобы не потерять равновесие от вышесказанного.
- Боги... – еле слышно шепнула Посвящённая, всё ещё приходя в себя. Загорелось тусклое освещение.
- Смотреть под ноги, – альбинос переступил через валявшуюся на полу голову трутня.
Бардак здесь никогда не прекращал своего существования. Ирмолинд-Зигв’а в удивлении закрутилась вокруг своей оси побольше Наунда. Множество разных полочек со странными инструментами, куча трофеев, уйма голов совершенно необычных, удивительных существ. Медленно двигаясь за Гуан-Тант’ром, вертясь, стараясь охватить зрением всё не пропустив и детали, женщина зацепилась ногой за экзоскелет ксеноморфа. Она с грохотом свалилась в кучу панцирей. Альбинос улыбнулся и протянул ей руку:
- Я же сказать, смотреть под ноги. Почему ты меня не слушать никогда?
- Прости, здесь так интересно, тут столько всего.
Вцепившись в горячую ладонь Вождя, она поднялась, сразу же его обняв.
- Я люблю тебя. Я буду это повторять всё время, имей в виду.
Улыбнувшись и синхронно шевельнув жвалами, он ответил:
- Хорошо. Я учесть.
Одам-ан’де подвёл уманку к большому железному столу, на котором сейчас были разбросаны маленькие кости и черепки для трофейных поясов. Сбоку по-прежнему валялась чёрная куча хребтов. Из неё неизменно торчали жвала предалиена.
- Этот межгалактический свалка кости и черепа есть мой великий мастерская, где рождаться многочисленный произведение искусство, чтобы потом здесь потеряется, – с нескрываемой гордостью заявил Вожак.
- Потеряется? – женщина улыбнулась, с интересом рассматривая забросанный останками разных существ отсек, где творит её рла.
- Да. Если, допустим, какой-то инструмент упасть с этот стол, он обязательно пропасть. Я думать, здесь явно есть межпространственный портал, ведущий в ничто.
- Это что-то типа чёрной дыры?
- Определённо. Вот и сейчас я не знать, где те два пояса, что я сделать специально для тебя. Я их найти, я их точно найти.
Альбинос начал шарить по полкам, откуда падали какие-то металлические зажимы. Под ногами трещали валявшиеся на полу позвонки. Он проверял стены, потом пошёл копаться в кучах панцирей, отделанных шкур и хребтов, при этом что-то постоянно бурча себе под жвала на яутском. Мощный, высокий и увесистый, сейчас он напоминал слона в посудной лавке. Мантия то и дело цеплялась за всевозможные обломки, тормозя процесс. Повернувшись, Хищник свалил ряд чучел трутней. Небрежно махнув на них рукой, он продолжил поиски, теперь уже залезая во множественные ящики, ящички и коробочки. Всё это выглядело так забавно и мило, что Андрейст встала в уголке, стараясь не мешаться, и прижала кулаки к маске, едва сдерживая смех.
- Гуан-Тант’ер.
- Я найти.
- Но, Гуан-Тант’ер...
- Я найти, я сейчас всё найти. Ты, кстати, видеть настоящий предалиен?
- В лаборатории у Дилана.
- Ооогррх! Это тот самый, который был выведен искусственно из тела предатель?
- Прости, я не хотела тебе напоминать.
- Этот Кайндэ Амедха, – альбинос кивнул в сторону огромной кучи, где виднелись мандибулы, – вывелся из плоти берсеркер. Сейчас, – он немного разгрёб нагромождение позвонков и, обхватив морду отродья, потянул на себя. С грохотом обрушилась “башня”, растекаясь вокруг костями Чужих. Mondengel вытащил всё это время валявшееся на боку чучело предалиена и, подняв, поставил на ноги, оперев на стену.
- Ооооо... послушай, он ведь крупнее той особи.
- Потому что носитель быть крупный самец. Мандибула больше, массивнее голова, – поясняя различия, альбинос жестикулировал, указывая на детали, – длиннее валар. Когти... страшный оружие в бой, больше чем у классический вариант. Клыки больше. Более агрессивен.
Горячая Грация, не отрываясь, слушала Вожака, наблюдая за каждым его движением. «Сейчас бы так и облизала каждый твой пальчик». Лёгкая сладкая вуаль знакомого запаха окутала Вожака. Он резко замолчал, с лукавым прищуром уставившись на самку.
- Да, я тебя хочу. А ты что думал, четыре грёбанных года без намёка на твоё присутствие!
- А как же самцы твой раса?
- Смеешься, что ли?
Довольно защёлкав, он приблизился к ней.
- Значит, пока конкурентов у меня нет?
- Их и не будет, мой сладкий очаровательный Вожак.
Она уже намеревалась обнять его, распустив руки, но самец резко остановил свою ши.
- Не дразнить меня, я должен действовать крайне осторожно. Этот проклятый с’йюит-де повредить твой нежный ткань. Я удивлён, что ты после насилие снова так быстро испытывать желание. Обычно психологический стресс длиться месяцами.
- От тебя невозможно не испытывать желание.
- Это не аргумент, – внезапно заявил Гугар’кха, сверля самку испытующим взглядом. Она тут же ощутила шевелящийся в груди, нарастающий позор...
- Я.... ну...
- Я когда-то говорить, что ты меня не перестать удивлять. И напоминать, что ты хочешь попробовать с каждый из нас.
- Гуан-Тант’ер...
- Они науду, такие же, как мы. Что ты чувствовать, когда Сау-гканн и двое его помощники овладевать тобой?
- Сау-гканн?
- Не уходить от ответа, – строго прорычал Вожак.
- Мне было больно, Ангел Ночи. Я звала тебя. Я чувствовала страх.
Рука альбиноса снова норовила сжаться в кулак, но он сдержался, желая знать всю правду.
- Дальше, – стараясь скрыть прорывающуюся эмоцию, прорычал Кар’клей.
- Сначала было нестерпимо, ужасно больно. Первые два раза я теряла сознание. Потом он начал действовать немного по-другому, держа меня на пике много дольше и не позволяя выбиться из сил... не давая даже опустить голову. Разу к пятому пришли они. Сначала тот, что с искусственными когтями, потом мощный, с сцепленными за спиной валарами. Вероятно, я уже привыкла к их размерам, к их действию, напористости... И... – она нервно зашевелила пальцами рук. – Нуу...
- Ты начать получать удовольствие. Что ж, ладно, – он прошёлся по отсеку, дойдя до второго стола. – Значит, конкуренция у меня всё-таки есть.
Он открыл второй ящик. Там, под продолговатой золотой пластиной, лежали два трофейных пояса. Он взял их и подошёл к Эндри, молча закрепив один поперёк груди, второй на талии.
- Ты ревнуешь? – чуть слышно шепнула она.
- Немного. Но ты не виновата. У тебя не было выбора. Я рад, что тебе понравилось. В твоём случае это был наилучший вариант.
Она развернулась и прижалась к нему.
- Я не хочу, чтобы тебе было больно.
- Мне всегда быть больно, когда больно тебе, – он погладил её по голове и кивнул в сторону высокой мощной двери, напоминающей скорее небольшие врата. – Пойдём. Это место я хотеть показать тебе больше всего.
В отсеке Фатора
Кровавый стоял рядом с изображением Чёрного Воина, опираясь на стену и глядя в пол. Вокруг царило строгое, спартанское запустение: небольшой монитор, трофеи и оружие занимали южную стену помещения, в углу были расстелены шкуры. Холодильная камера Младших каст располагалась на средних ярусах и заполнялась ими совместно по мере необходимости. Небольшое углубление в западной части позволяло готовить пищу на своей территории, хотя в последнее время Фатор предпочитал употреблять мясо сырым.