Задумчиво опустив голову, Агония шёл по верхним ярусам, к одному из лифтов. Ступив на платформу, он автоматически нащупал карту и провёл когтем по металлической выемке до нужного уровня. У лифтовых платформ и грузовых площадок «Шауб-Де» не было дверей. Вместо них поднимались небольшие ограждения. Несколько минут лифт двигался вниз, а потом ушёл в сторону, остановившись неподалёку от жилых секторов Младших. Выйдя из дум, Кил-лиэат проследил взглядом, как ограждения исчезают в пазах. Ступив на родные средние ярусы, Кровавый отправился к отсеку медитации...
Фатор находился в состоянии полного внутреннего покоя, когда стук в дверь заставил его вздрогнуть, открыв глаза. Три робких кодовых удара – если второй помощник освободился, значит, Кар’клей уже вернулся из храма.
- Заходи, – протелепатил Ветер собрату.
Дверь открылась. Яут скользнул внутрь.
- Какие новости? – теперь уже вслух вопросил Хищник.
- Гуан-Тант’ер направил судно на «Адомур».
Агония встал по правую руку от Фатора, сидевшего на полу перед изображением Великого Предка.
- Кетану придёт туда, – пророчески прошептал Ветер, не отрывая взора от фигуры Чёрного Воина. Он поднял голову, взглянув на сородича. Кровавый ждал объяснений. – Он всегда приходит туда, Кил-лиэат. Его присутствие витает в воздухе вместе с х’дуи’се и смрадом мёртвых тел.
- Их до сих пор не уничтожают? Кто теперь?
- Теперь это погибшие в бесчестье. Плохая Кровь. Они валяются там некоторое время, напоминая остальным о необходимости соблюдения Кодекса.
- Сколько ты продержался в этом месте?
- Я воспитывался там. На «Адомуре» прошло моё юношество, вплоть до момента избрания в этот клан. Тела погибших изгнанников... – жвала Фатора слегка сжались, – их приносили будущим целителям. Я тренировался на них во врачевании.
Агония сконфуженно фыркнул. Фатор поднялся со своего места и сказал:
- Он допустил меня.
Охотник сначала не понял, о чём идёт речь. Его голова автоматически склонилась набок в вопросительном жесте.
- Нагината, Кил-лиэат. Я начинаю овладевать этим оружием.
Механик издал ряд пощёлкиваний и положил собрату руку на плечо в одобряющем жесте.
- Ты добился своего, упрямец, – не без улыбки заметил он. – Представляю, в какую завистливую ярость впадёт Наунд. Он грёзил об этом оружии с самого Неокроплённого возраста. Порой я замечаю его в кехрите, втихаря пытающимся покорить оружие Вождей.
Фатор ухмыльнулся, вспомнив поединок, когда Кровавый пытался биться с ним, используя нагинату.
- У него ничего не выйдет без Учителя. Гин’ха требует знания особых техник и движений. Только совмещая теорию и практику, будучи направляемым умелой рукой Кар’клейя, возможно применение и закрепление полученных навыков в бою. Но одно мне известно наверняка – Наунд приобрёл сосредоточенность. Он способен впасть в состояние зазин на две с половиной секунды быстрее, чем я.
Второй помощник усмехнулся.
- Возможно, быстрее нас обоих. Гуан-Тант’ер обучил его искусству боевого сна. Ни я, ни ты не обладаем этими знаниями в таком объеме. А ведь это великая сила. Он способен воздействовать на противников, пока те спят.
- На Кайндэ это никак не распространяется.
- Зато ложится идеальным лезвием на глотки уманов.
Пальцы Ветра шевельнулись. Когти загребли воздух. Он напряжённо спросил:
- Ты уже избрал свой Путь?
Агония застрекотал. Эта тема была крайне болезненной и очень серьёзной для него.
- Я не знаю.
- Время выходит. Возможно, уже на «Адомуре» он потребует ответ.
Кровавый взволнованно и тревожно зарычал. Его обычно гордо расправленные плечи немного сутулились.
- Я не знаю, – расстроенно повторил второй помощник. Он поднял глаза и взглянул сначала на Чёрного Воина, а потом на собрата, прочитав в его взгляде уверенность и нацеленность на результат. Охотник понял, что Фатор уже принял решение.
- Дтай’к-дте са-де нав’г-кон дтаин’аун бпиде*. Береги себя.
Альбинос молча стоял у окна, изредка переводя тревожный взгляд на погасший монитор сообщений. Сендар требовал от него максимальной отдачи, отнимая всё больше Охот и лучшего времени его жизни – времени битв клана. Рамки сужались, грозя заживо задушить всё, чем он больше всего дорожил. С каждым годом становилось всё теснее...
Перед Верховным Лидером ставилось множество задач: в какой стороне исследованных миров завоёвывать новые территории без серьёзного урона для немногочисленного племени, где взять немалые средства для снаряжения экспедиций разведчиков, как грамотнее отстоять имеющиеся в распоряжении охотничьи угодья, какую тонкую политическую игру использовать в решении острого вопроса, касающегося последних стычек между яутами и аттури, каким образом не допустить войны и ещё много подобных проблем, требовавших его присутствия в нескольких местах одновременно, что на деле являлось невозможным. Словно высокотехнологическое судно, Гуан-Тант’ер маневрировал от проблемы к проблеме, умело совмещая Охоты с глобальными целями. Он поднимал связи, оставлял осведомителей в разных кланах и на всех базах. Завоевания на ложах страсти позволяли держать прикрытые информационные каналы через некоторых самок. Но всё это имело малый вес перед битвами за власть, проходившими в самом Сендаре. Его тяжёлые своды обрушивались всей своей массой на плечи тех, кто добился звания Элдера и был принят в тесный порочный круг клана “Древних”. Каждый оборот здесь был полон противоречий, лживых ухмылок и масок официальности. Железные рамки нескольких Кодексов давили со всех сторон, но они же были самым сильным примиряющим и объединяющим фактором. Последние два си’нтра Одам-ан’де чувствовал, как быстро под железным куполом здания Совета копятся гнев и грязь. Что-то было не так. Совсем не так, как раньше.
Вожак оторвался от окна. Подойдя к панели, он нажал кнопку и несколько раз угрюмо перечитал короткое сообщение. Где-то глубоко внутри, подобно червям, копошились сомнения.
«В ближайшее время не должно было проходить никаких судов. Возможно, кто-то смог поймать аттр’ури-разведчика, – альбинос в задумчивости прижал мощные жвала. – Принесли бы только его голову. Слишком велика ненависть оппонентов. Хмм. Кто-то причастный к падению судна «Блер’гиор»? Восемь оборотов... – Рука сжалась в кулак. – Я должен успеть».
Ночной Воин проверил данные полёта – корабль нёсся со сверхсветовой скоростью к кротовой норе “Ррат-та”, которая должна была вывести их в ближайшие к Науд-Аурит’сенейю системы. Активные панели несколько раз мигнули красным светом и угасли, войдя в спящий режим. Тяжело вздохнув, Вожак снял со специального крепления нагинату и отправился в кехрите, чтобы размять мышцы, отвлекая себя от тяжёлых мыслей.
- Не глупи, Циенринд-Нагалл. Скорость тут не поможет.
Фатор нанёс удар кнутом по ногам юнца. Хоть Циенринд-Нагалл, один из нынешних Янг’а и славился своей быстротой, но отскочить от атаки Кровавого ему не удалось. Било оружия лишило яута возможности держать боевую стойку, накрепко связав нижние конечности. Ветер фыркнул. Дёргать за рукоять не входило в его планы. Он ждал реакции соклановца. Молодая Кровь агрессивно рявкнул и резко отцепил от своего пояса недавно заслуженный сюрикен, взмахнув им. Он сделал это с такой скоростью, что Фатор не сразу осознал, что лишился любимого тренировочного кнута – выскочившие лезвия отсекли “жало”, оставив в руках Кровавого бесполезную рукоять. Глядя на обрубленную ударную часть, Ветер задумчиво протянул:
- Это был подарок Насид-Меама...
Хищник совершил резкий выпад вперёд и ударил тыльной стороной ладони в маску младшему сопернику. Бегущий Брат покачнулся, упав на пол. Возможно, в этот момент юнцу стоило разозлиться, но он прекрасно осознавал, что подобный результат поединка – целиком и полностью его ошибка.
- Никогда не начинай ликовать, пока враг стоит на ногах, – громоподобный голос Гуан-Тант’ера заставил Охотников вздрогнуть.
Вожак как всегда появился незаметно. Он протянул Янг’а руку, юнец благодарно ухватился за неё. Поднявшись на ноги, Циенринд-Нагалл поклонился Кар’клейю.