Coldplay See you soon
Наши свидания бывают разными, очень разными, хотя происходят всегда в одном и том же месте: чудесном, красивом, любимом моём месте - его квартире.
Однажды в холодном феврале я прихожу, Алекс открывает дверь, и мы сразу же обнимаемся, не говоря друг другу ни слова, даже не здороваясь - ведь правила не для нас, мы всё делаем против правил. Затем я непременно должна утонуть в его взгляде, даже если он грустный, он всё равно всегда невыразимо прекрасный, глубокий, тёплый, любящий. Больше всего люблю его взгляды... и руки... и губы... и волосы, даже не знаю, что же я люблю в нём больше всего!
Алекс медленно, так медленно, что даже томно, раздевает меня: снимает мою куртку, шарф, опускается и расстёгивает сапоги, вынимает из них мои ноги, снова выпрямляется, тянет за молнию и опускает мои джинсы до колен, прижимается лицом к моим голым холодным бёдрам и закрывает глаза.
Спустя время вновь вспоминает про джинсы, снимает их до конца, попутно что-то целует, кажется это мои щиколотки, затем опять поднимается и нежнейшим движением слегка приподнимает края футболки - его пальцы касаются моей кожи на талии, и я чувствую, как это прикосновение уносит меня в другое измерение. Я закрываю глаза, прислушиваясь к тому, как он дотрагивается до меня, снимая остатки моей одежды.
Жаркое влажное прикосновение к моему животу, снова поцелуй - теперь это моё плечо, за ним шея, я взлетаю, но на этот раз в прямом смысле слова, потому что Алекс берёт меня на руки - он часто так делает, любит носить меня на руках. Наверное, в такие моменты ему кажется, что я и в самом деле принадлежу только ему.
Открываю глаза и обнаруживаю нас в ванной. Алекс опускает моё тело в огромное джакузи с уже набранной водой, затем раздевается сам и присоединяется. Он укладывает меня к себе на грудь, и мы оба оказываемся в полнейшем всепоглощающем блаженстве, но я - особенно, ведь на улице невыносимый холод, ветер и снег, и я жаловалась Алексу по сотовому, как замёрзла в пробке, пока ехала к нему. И вот он согревает меня собой и горячей водой, его руки обвиты вокруг меня, я словно в непоколебимом и неуязвимом вигваме нежности и ласки, я в умиротворении, я в упоении, я в наслаждении, я в исцелении, я в очищении, я в любви...
Coldplay - Gravity
Разворачиваюсь к нему лицом, теперь моя грудь на его груди, нам обоим отчаянно хочется поцеловаться, но мы медлим, ведь самое сладкое всегда оставляют на потом. Я ощущаю себя котёнком на груди у доброго великана, который ласкает и просит ласки сам, улыбаюсь ему, и он улыбается мне в ответ. Закрываю глаза и прячу свой нос в его шее, вдыхаю запах его кожи и остатки мужской туалетной воды, ещё не смытые водой и гелем для душа. Его достаточно длинные для мужских пряди уже намокли снизу, но чёлка ещё совершенно сухая - он смешной, и я смачиваю ему волосы, нежно поглаживая их, а он наблюдает за мной с интересом и трогательным удовольствием, улыбается. Наконец-то, он улыбается...
Я так люблю, когда ему радостно, потому что от грусти в его карих радужках у меня ноет сердце, ведь я давно в сомнениях и не уверена, что правда там, где мне сказали, уже допускаю, что меня могли и обмануть, жестоко отправить не туда, куда мне на самом деле было нужно.
Но бывает и так, что Алекс подбирает меня где-нибудь в городе, и мы мчимся в его уютную квартиру, именно несёмся на всей скорости, потому что ему совсем уже не терпится. Не знаю, с кем он там спит в своей Америке, но ко мне всегда приезжает безумно голодным.
Я вообще никогда намеренно не размышляла о том, какое влияние Алекс имеет на женщин: было вполне очевидно, что он поражает и привлекает не только меня, но и других, многих, практически всех. Наши свидания случались по большей части наедине, и поэтому я могла лишь догадываться о том успехе, который он обычно имеет в любом обществе, где есть женщины. Думать об этом было опасно - это как яд, которым вы травите себя сами. Поэтому я и не думала ни о чём, моя интуиция мне подсказывала, что с моей стороны будет большой глупостью не отхватить себе по максимуму от этого пирога счастья.
Мы вваливаемся в квартиру целуясь, и его ловкие, опытные руки тут же устраняют нашу одежду, он тащит меня в постель, минуя душ, хотя знает, что я люблю заниматься этим только после душа - гигиена прежде всего, но ему действительно уже так нужно это, что он не может ждать. А вообще, Алекс - большой любитель моих ароматов, всегда норовит нюхать меня, как и я его, впрочем, а вода запахи убивает.
Бывает, я говорю ему, что хочу есть, и тогда он везёт меня в какой-нибудь хороший ресторан, и мы едим, вернее я ем, потому что его тарелки почти всегда остаются полными - Алекс не съедает и половины, и я всегда удивляюсь, откуда в нём столько силы, ведь он так плохо ест? А Алекс шутит, отвечая, что питается энергией Космоса. И только после ужина мы поспешно едем к нему, начиная раздевание ещё в лифте, потому что, пока он наблюдал за тем, как я ем, у него испарились остатки выдержки и терпения. Вообще, мой рот, мои губы и все связанные с ними манипуляции возбуждают его - это я заметила давно. Я знаю, что когда мы пьём кофе с круассанами вместе, мне нельзя облизывать губы - Алекс непременно снова потащит меня в постель, и не важно, когда это было в последний раз. Но главное не это, а то, что я хочу его, хочу постоянно, хочу безумно, и едва выдерживаю то время, когда его нет.