Наши губы на максимальном приближении, но не касаются друг друга, и постепенно я понимаю, что Алекс подстраивает своё дыхание под ритм моего, вдыхая то, что я выдыхаю. Внезапно замечаю, как его веки опускаются, он силится вновь раскрыть их, но влияние этой нестабильности неизбежно приводит к тому, что он несдержанно резко подаётся вперёд и наши губы, наконец, встречаются. Наш поцелуй - не просто интимное прикосновение, а страстное слияние губ, языков, рук, тел, сердец, душ.
Неожиданно я слышу прямо у своего уха приятный мужской голос, и он вежливо замечает на английском языке:
- Ну не будете же вы заниматься сексом прямо в фойе аэропорта!
Я отрываюсь от Алекса и смотрю своим затуманенным взглядом на говорящего. Постепенно картинка начинает прорисовываться - это светловолосый парень, голубоглазый, высокий, очень приятной внешности с широченной счастливой улыбкой, такой, какие бывают только у американцев.
Алекс долго дышит мне в ухо, делает это тяжело, сбивчиво, никак не может прийти в себя и открыть глаза, затем с явным усилием медленно поднимает голову, а во взгляде его густой туман... но он усилием воли приводит себя в чувство и негромко говорит:
- Познакомься, это мой друг Марк... Mark, meet Valeria...
Я впервые слышу, как Алекс говорит на английском: красиво, уверенно, чётко, ведь это родной ему язык.
Он едва стоит на ногах, пытается что-то сообразить, но явно никак не может, потому что не отрывает от меня своих глаз, а я уже на Земле: меня ведь только что представили другу, первому за всё время!
- Nice to meet you Mark! I`m Lera, just Lera! - протягиваю ему руку.
И Марк обдаёт меня лучезарной доброжелательной улыбкой; где они берут их, эти улыбки? Алекс умеет улыбаться точно так же, да их вообще у него сотни, если не тысячи разных, на все случаи жизни. Если он не обижен и не расстроен, то будет улыбаться просто потому, что начался новый день. Как? Как у них это получается? Мы, русские, точно не улыбаемся так много и так щедро!
Наконец Алексу удаётся окончательно вынырнуть из своей прострации и присоединиться к нам, обитателям грешной Земли. Втроём мы выходим из аэропорта и приближаемся к припаркованному у самого входа большому чёрному внедорожнику. Марк садится за руль, мы с Алексом сзади, причём Алекс старается смотреть куда угодно, только не на меня, и я всерьёз не могу понять, что происходит?
Любуюсь его длинными волосами, они почти касаются его плеч и закручиваются большими завитками назад. Такие волосы - мечта любой женщины, ведь укладку никогда делать не нужно - природа уже позаботилась обо всём.
Говорю ему:
- Ты похож на полярника...
- Много приходится бывать на воздухе, холодно у них тут зимой, а в этой куртке хорошо, - улыбается так сладко, что моему животу тут же становится щекотно.
- Волосы у тебя такие длинные... - тяну мечтательно.
Да, я так давно мечтаю запустить в них свои руки...
- Да всё никак не соберусь привести себя в порядок. Терпеть не могу эту процедуру!
- Какую?
- Стричься!
- Не нужно тебе стричься, мне очень нравятся твои волосы, вот такие, как сейчас... - я сама в шоке от себя. Ведь я никогда не умела флиртовать, не была нежной, чувственной, ласковой. Что случилось со мной? Что произошло? Когда я успела настолько размякнуть?
- Тебе нравится, когда я выгляжу женоподобно? - настроение его приобретает оттенок игривости.
- Не тебе переживать об этом, Алекс. Нет ничего в природе такого, что могло бы сделать тебя женоподобным. Твоё «мужское» настолько довлеет над всем остальным, что ты можешь ни о чём не беспокоиться! - спешу его заверить, к счастью, уже более твёрдым тоном.
Aaliyah - One In A Million (Urban Noize Remix)
Я протягиваю руку и согнутым пальцем провожу по пряди его волос, раскручивая большое кольцо завитка. Нечаянно обнаруживаю, что это моё невинное действие, даже не ласка, а просто вполне себе дружеское заигрывание, возбуждает меня. И не только меня: глаза моего красавца темнеют, внезапно он делается серьёзным, и по лицу его пробегает знакомая мне тень.
Отнимаю руку, стараюсь отвлечься, разглядывая машину: салон, чёрная кожаная обивка сидений пропитаны сильным, стойким запахом приторных женских духов. Невольно замечаю в нише между передними креслами упаковки с презервативами, много упаковок и высокий металлический стакан с кофе. Продолжаю изучать дальше и обнаруживаю на резиновом коврике, прямо у ног моего кавалера, раскрытую фольгу от презерватива. Спасибо, что не сам использованный предмет резиновой контрацепции - думаю. Настроение падает: не стоит и сомневаться - мальчики отчаянно развлекаются в Париже!
Неожиданно Алекс ловит мой взгляд, замечает то же, что и я, и резко на английском бросает: