– Вас что, порют? – удивился я.
– Лучше бы пороли… Знаете, что он учудил? Он у Юльки в портфеле тетрадь нашел. Дневник типа. Это личное, такое, что никому показывать нельзя! А он перед всеми читать начал. У Юльки истерика была. Ну и что, он не урод после этого?!
– Урод, – искренне согласился я. На душе стало легко. Шестое чувство подсказывало, что в страшной гибели Марченко Артем невиновен. Меня подмывало спросить о дэвах и чупакабрах, откуда они берутся, но я решил, что пока не время. Захочет, сам расскажет.
Другое заинтересовало меня… С первых же минут путешествия я отметил одну несообразность. На улицах почти не встречалось взрослых. Иногда они мелькали на открытых верандах лавочек или кафешек, но, завидев Артема, торопливо прятались.
Я уже хотел спросить мальчишку, с чем это связано, как тот резко остановился.
– Вот дэв! Вляпались!
И, схватив меня за рукав, потянул в куст огромных – с тарелку – золотистых роз.
– Скорее!
Я замешкался, и это испортило дело.
– Стоять! – прогремел повелительный окрик. – Именем Рыцаря!
В нескольких шагах от нас стояли девчонки. Тонкие, голенастые, загорелые. Старшей – лет шестнадцать, остальным – где-то по четырнадцать. Старшая носила легкую юбку, топик и золотистый шелковый шарф. Младшие одевались попроще: шорты да футболка, у одной бело-зеленые цвета, другая в желтом и оранжевом.
Девочки направили на нас взведенные арбалеты. Все, кроме старшей. Ее арбалет болтался за плечами, а в руке она сжимала нечто вроде короткого удилища. Как-то я сразу почувствовал, что удилище это поопаснее стрел. Арбалеты выглядели игрушечными; в тусклом олове их рогов звенела жестокая сила, на кончиках стрел горели искры, но я знал, что при случае смогу увернуться от стрелы. Все-таки манаром быть неплохо.
А вот удилище – дело иное.
– Точка, Лера, – приказала старшая, – держите их на прицеле! Я разберусь.
И решительно зашагала к нам. Остренький носик, светлая кожа в веснушках, волосы с рыжинкой – она мне сразу понравилась. Была в ней располагающая прямота и целеустремленность. Когда она подошла поближе, я заметил, что у нее, как и у младших, на одежде вышит знак – бегущий олень.
– Меч давай, чучелко, – миролюбиво сказала девчонка Артему. – Почему взросляк без знака болтается? Кто такой?
– А ты кто такая? – дерзко поинтересовался мальчишка.
– Гвардеец Оленя Соти. Знак видишь? – Девчонка выпятила грудь с вышитым на топике гербом. Артем отвел глаза. – А теперь отдавай меч и иди с нами.
– Не отдам! Фигушки!
– Ты что, законов не знаешь? – искренне удивилась та. – Взросляки ходят со значками профессий! Вне патруля оружие носить запрещено! Где твоя карточка?
Мальчишка сглотнул. В лице его отразилась растерянность:
– Какая к-карточка?
Что-то звякнуло. Одна из маленьких стражниц ойкнула и едва не выронила арбалет. Прихлопнув на коленке комара, девчонка виновато потупила глазки.
Соти нахмурилась.
– Пло-охо, – протянула она. – Придется вас арестовать.
– А может, я быстренько домой сбегаю? – заюлил Темка. – Ну-у… за карточкой. А он, – кивнул на меня, – будет как бы заложником. Я вернусь! Честно!
– Щас! – Лицо ее выражало беспредельное презрение. – Это когда ваши патрули будут, мальчишкам расскажешь. Теперь мы командуем. Руки давай!
Соти выдернула из-за пояса серебристую змейку-веревочку. Та извивалась, словно живая… да она и была живой!
Артем попятился, поднимая бокен над головой:
– Вы что, очумели? Я же свой!
Вместо ответа девчонка пожала плечиками и вдруг сделала мгновенный выпад хлыстом.
Артема сбило с ног, и он отчаянно завопил. Соти бросила змейку, и та радостно засновала по мальчишечьим запястьям, оплетая чешуйчатыми кольцами.
Порядочки тут, оказывается… А я-то обрадовался: какой город приветливый и гостеприимный!
Моего замечательного провожатого пора спасать.
Когда младшие девчонки отвлеклись на Артема, я хлопнул в ладоши. Испуганно дзинькнули тетивы. Стрелы ушли в молоко: одна перебила кружевную цепь, на которой висел уличный фонарь, другая запрыгала по мостовой, высекая холодные снежные искры.
Не давая опомниться, я прыгнул к Соти. Прогладил девчоночий локоть ладонью, продлевая выпад, сам скользнул ей за спину. Еще миг – и хлыст оказался бы у меня в руках. Но девчонка извернулась и достала меня самым кончиком.
Руку словно ожгло кипятком. Так бывает, если локтем заденешь стену – нервом. Онемевшие пальцы выпустили тонкое девчоночье запястье. Соти крутнулась ярким ситцевым вихорьком и хлестнула меня по другой руке.
В голове сделалось щекотно, и глаза сами собой закрылись. Блаженная дремота навалилась на меня, приглашая вздремнуть. Когда же она развеялась, мои руки стягивала такая же змейка, что и у Темки.
– Ну даешь. – В глазах Соти змеились восхищенные огоньки. – Лучше любого гвардейца дерешься! Постой… Ты мастер карате, наверное?
Артем дернулся предупредить меня, но опоздал.
– Айкидо, – сообщил я равнодушно.
Девчонки запереглядывались.
– Значит, точно, – протянула Соти с уважением. – Ты – шпион из-за моря. Так я и думала. А я все равно быстрее! – И она показала мне язык.
– Ну да, – обиженно засопел Артем. – С хлыстом всякий может!
– Ты вообще помалкивай. С тобой отдельно разбираться будем, пособник! – И она повернулась к маленьким стражницам – кулачки в бока, нос к небу: – Тэ-эк! Куда это мы, благородные госпожи криворучки, стреляли?..