Здоровяк, выпустив меч, двумя руками подхватил падающее тело, осторожно опуская его на пол:
— Что… Что же ты наделал!.. Зачем?.. Нет!.. Нет!.. Подожди!.. Сейчас!.. — в далёкой заброшенной деревне, скрытой в густом лесу, заросшей деревьями и травой, заглушая шум проливного вечернего дождя, раздался дикий душераздирающий крик.
Перепачканный кровью рот умирающего парня, изо всех сил сжимающего руку кричащего Юрэя, прежде чем замолкнуть навеки, успел прошептать ещё раз:
— Не надо… Брат…
Тело тощего безвольно обмякло в объятьях громилы. Ещё некоторое время тот просто сидел на коленях в надежде сохранить ускользающую жизнь родного человека, но, наконец, поднял голову и посмотрел на незваного гостя, который в этот момент хладнокровно поднимал с пола свою повреждённую шляпу.
— Истории всегда чему-нибудь учат, — промолвил странный человек в белом монашеском одеянии. — Знаешь, раньше я был таким же, как…
— Ты-ы!!! — взревел Юрэй и бросился на убийцу брата с кулаками, не дав ему договорить.
Тот лишь спокойно уклонялся от мощных ударов, либо блокировал их, отводя в сторону, но не атаковал в ответ. Когда скорбящий совсем выдохся и его руки отяжелели, он смог издать только стон отчаянья, смешанный с рыданиями. Юрэй упал на колени и прижался головой к мёртвому телу.
Монах осмотрел комнату в поисках чего-нибудь полезного, а затем выглянул в окно:
— Жаль, что так вышло. Ты случайно не знаешь, где ближайшее поселение?.. С людьми, конечно.
Потерянное и непонимающее лицо посмотрело снизу вверх в безразличный, единственный открытый глаз, который обычно прятался под шляпой:
— Как ты можешь⁈ Что ты такое⁈ Ты же — чёртово животное!
— Я задал вопрос… Куда мне идти? — за пару шагов гость пересёк комнату и схватил Юрэя за шиворот.
— На… на восток… По самой широкой дороге… Там будет деревня… Там есть люди…
Улыбка вернулась на лицо со шрамом. Удовлетворённый ответом мужчина поблагодарил лёгким кивком головы.
Несмотря на позднее время, незнакомец в белом надел свою накидку, и, выйдя за порог, растворился в тёмной пелене дождя.
Солнечным утром жители небольшой, но очень симпатичной деревушки увидели идущего к ним, как нарочно наступающего в каждую лужу, без обуви, перепачканного грязью и кровью, — то ли монаха, то ли оборванца, где-то укравшего одежду священнослужителя. Раненый бок он прикрыл большим листом, сорванным с дерева, под которым и провёл оставшуюся ночь, укрываясь от дождя. На внимательные взгляды местных незнакомец отвечал улыбкой.
— Не подскажете, кто бы мог мне помочь? — путник указал на рану. Вопрос был адресован сурового вида женщине, шедшей навстречу.
— Ха!.. Врача ищешь?.. Во-о-он… Смотри. — Она показала куда-то в даль, в беспросветно тёмный лес, куда даже днём не просачивалось солнце. — Туда и ушли все наши… И назад уже не вернутся. А тебе жена его нужна, сюда теперь смотри, — женщина размашисто вскинула руку в сторону дома неподалёку. — Вон там живёт. Она девушка славная, но безобидная. Если попробуешь что выкинуть, я тебя лично… — теперь её рука демонстративно сжала кулак перед носом пришельца.
Отблагодарив улыбкой, монах двинулся в указанную сторону.
Поля вокруг были почти не засажены, лишь хаотично некоторые их части, расположенные ближе к строениям. Соломенные крыши тоже были совсем не лучшего вида, с прорехами и дырами, которые местные жители старались закрыть ветками с густой листвой и досками. На улицах встречались только женщины и детвора, но не было ни одного мужчины. Дети были худыми, в не единожды заштопанной одежде. Женщины выглядели ненамного лучше. Некоторые носили подвязанные рубахи с широкими штанами, что было не совсем обычным и для них самих. Другие были одеты в скромные кимоно, когда-то яркие и красивые, но теперь похожие на старые потёртые платки с выцветшими узорами.
По мере приближения к дому, путника сопровождало всё больше детей, которые с любопытством рассматривали незнакомца, осыпая его кучей вопросов. И только войдя во двор, монаху удалось избавиться от назойливо щебетавшей вокруг него малышни.
Он постучал в дверь. Сделал паузу. Снова постучал. Никакого ответа. Пришлось присесть на каменную дорожку рядом со входом и терпеливо ждать. Наконец из дома донёсся едва слышный звук торопливых лёгких шагов, затем приглушённый удар, как будто кто-то споткнулся. Дверь скрипнула, и наружу высунулась детская голова:
— Кто ко мне идёт? — это был мальчик лет пяти с длинными распущенными волосами, но крайне важным видом. — Ой!.. А вы кто⁈