– Катерина! Сейчас четырнадцать ноль-ноль, тебя уже могли выкрасть, расчленить и продать красиво упакованной на чёрном рынке органов.
Я всё прекрасно понимала. Лизка говорила то, что я не хотела осознавать и от чего мне было невыносимо горько. Да, Алекс вёл себя как скотина. Вчерашний вечер открыл мне глаза на многое и был своеобразной проверкой наших отношений. Я была влюблённой идиоткой. Верила. Потом старалась не замечать свинства… Потом втянулась.
– Хорошо хоть, Зверинцев вовремя подоспел, – продолжала Лиза.
При упоминании начальства у меня задрожали руки, и я принялась вкручивать болты в Зинку с утроенной скоростью. Она у нас робот, в неё можно и болты, и гайки, и вилку с ножом, если допечёт окончательно.
– Да. Очень хорошо, – сдержанно шепнула я, не поднимая головы.
Лиза моего волнения не заметила и продолжала лезть с расспросами. Хоть бы не выдать ей своё внутреннее смятение. А то заковыряет своими вопросами.
– И как наш кэп смотрелся в клубе?
– Шикарно, – слишком эмоционально фыркнула я. – Слегка датый, но такой же весь железобетонный.
– М-м-м, представляю это тело, да в джинсах и футболке!
– Лизавета, а вас не заносит? – чего я так злюсь?
– Неа, – отмахнулась подруга, – моя эротическая фантазия абсолютно не мешает мне в профессиональной деятельности. А для разминки у меня и Филька есть.
– Так ты ж его динамишь…
– Разминаюсь, – развела руками подруга, – а то буду, как ты, лужицей растекаться при первом попавшемся красавчике.
В коридоре корабля что-то громыхнуло, и послышался тихий шелест тысяч маленьких ножек.
– Лари! – истерично взвизгнул Филя. – Это что?
– Конфискат, – уныло так выдал наш штурман.
– Так лови его! Он расползается по кораблю.
– Он кусючий, – так же спокойно заявил Лари.
По полу коридора что-то шуршало и цокало, иногда оно ещё и пищало. А потом начало шипеть и скрежетать. Чего это они там опять такого изъяли?
– Нужно помочь, – пробормотала я, откладывая в сторону паяльник.
– Нужно притаиться, – хватая меня за руку, прошипела Лиза.
– Нельзя же так, там конфискат разбегается, – продолжала я тянуться к выходу.
Лиза девушка спортивная, так что держала меня крепко и на совесть.
– Ой, Катька, порядочная ты слишком, – прошипела Елизавета.
– И чем это плохо?
– Для тебя? Для тебя – всем!
В коридоре послышалась чеканная поступь командира. Живность на полу продолжала шуршать. Мне как-то резко перехотелось выходить из каптёрки и встречаться с пронзительно-серыми глазами Зверинцева. Поэтому я вернулась на своё рабочее место и продолжила паять микросхему на плате Зинули. Я в неё вон ещё новую кулинарную книгу закачаю. И масло ей сменить нужно. И вентиляцию проверить… И бортмеханик может вообще не выходить в общий зал. И есть я тут, в каптёрке, могу. А передвигаться по вентиляции… Я на всё согласна, лишь бы не сгорать от стыда при капитане. Умудрилась же я избежать с ним встречи после отлёта? Можно и дальше попробовать.
***
– Итак, господа экопатрульные, – откашлявшись, Зверинцев зачитывал текст послания, которое нам сегодня выдала почта, – за проявленный героизм в поимке межгалактических террористов, за борьбу с контрабандистами и за долгую и верную службу нас решили…
– Расстрелять? – решил пошутить Филя.
Капитан глянул на подчинённого своим фирменным нокаутирующим взглядом, и Филипп снова слился с серой обстановкой кают-компании. «Конфискат» активно скрёбся в перемотанной скотчем коробке, утробно рычал и чавкал. Зинка обрабатывала Ларику места особо глубоких укусов. Доктор Филипп Котов оказал неотложную помощь самому себе. Только Зверинцев и Луру остались целы и невредимы, хотя в поимке кусючей мелюзги принимали самое активное участие.
– Нам дадут по ордену? – всплеснула ладошками Лиза.
– Один на всех, и то не факт, – вздохнула я и погладила барваса по голове.
Прятаться долго у меня не вышло. Капитан, как только изловил разбежавшийся «конфискат» и заполнил талоны на штрафы, тут же собрал всю команду вместе для радостного сообщения. Я забилась в самый дальний угол дивана, спрятавшись за огромным бицепсом Лари. Аверийцы, они же огромные. И синие. И… надеюсь, меня не видно. Луру чутко прислушивался к голосу капитана, обмахиваясь пушистым, фиолетовым хвостом.
– Нас наградят, – без лишней патетики сообщил капитан, – но без фанатизма. Выделена путёвка для всего экипажа, включая несанкционированное зверьё.
И Зверинцев грозно глянул на Луру. Барвас взгляд капитана выдержал с присущим ему хладнокровием и, дёрнув усами, выдохнул «фы-ы-ыр».