Он решительно нажал на кнопку вызова. Через пару секунд пошли томительные, отрывистые гудки. Один…
Второй…
Третий… Четвертый…
Пятый…
Шестой…
Десятый…
«Абонент не доступен или находится вне зоны действия сети», — говорит сухой, безликий голос оператора.
Сокол роняет телефон на подушку и вздыхает. Ну да, наверное, Дэни сейчас спит. Интересно, о чем Лао с ним разговаривает? Взял ли он его с собой в море? Показал ли подводный мир? А вдруг Дэни не захочет возвращаться к нему на сушу, что тогда? Что он будет с этим делать?
Больше не в силах оставаться в номере, Рэй собрал свои вещи и вышел, вернув ключи администратору.
Он взял такси и направился в аэропорт, хотя до вылета самолета оставалось еще три часа минимум. Но он просто не мог сидеть без дела в четырех стенах, неведение убивало, и сейчас, как никогда раньше, ему хотелось увидеть свою русалочку.
*
Самолет приземлился в аэропорту Токио ровно в семь тридцать вечера. Стояла влажная духота. Рэй недовольно поморщился, на нем была черная футболка, поверх которой он накинул клетчатую фланелевую рубашку, но все равно не стал ее снимать, даже несмотря на жару.
Когда он снова включил телефон, на дисплее высвечивалось семь пропущенных звонков.
И когда он собрался положить телефон в карман, тот снова завибрировал.
— Сокол слушает, — бросил он в трубку безучастно.
— Где. Ты. Шляешься?! — раздался раздраженный голос Сиэна. — Немедленно тащи свою задницу в центральный дом! Совет в самом разгаре, ты должен тут быть!
— Я только что приземлился в Токио, я еду домой, Сиэн, — отрезал Рэй. — У меня есть дела.
— Я знаю, что ты только что приземлился, и я тебя вижу, черт возьми! — послышалось из трубки, а затем показался и сам Ястреб, который дернул его за плечо, уже убирая телефон в карман своей кожаной куртки. — Пошли!
— Сиэн…
— Знаешь, за несколько часов ничего не случится, к тому же это недолго, черт возьми, — процедил высокий черноволосый и бледный дроу.
Его кожа имела слегка синеватый оттенок, как у остывшей золы, но ему это шло. У него были тонкие черты лица и золотисто-карие хищные глаза. Совсем как у ястреба.
Черная кожанка — и как только он не зажарился в ней такую-то погоду? — и джинсы, все, что было на нем. Под кожанкой Ястреб обычно ничего не носил, кроме золотой цепочки-медальона, в котором, как знал Рэй, хранилась чья-то фотография.
Схватив его за рукав клетчатой рубашки, Сиэн потащил Сокола к выходу из зала ожидания.
Рэй неохотно поплелся за ним.
— Ну и что я там забыл, Сиэн? — устало спросил он. — Совет уже в самом разгаре, ты же сам сказал, какого черта я там буду делать?
— Слушать, — усмехнулся Ястреб.
На парковке их ждала пепельная Порше Каррера, низкая обтекаемая спортивная тачка, ярко выделявшаяся среди других машин.
Ястреб бесцеремонно забрал у Рэя его сумку и закинул на заднее сиденье своей машины, а сам запрыгнул на место водителя, даже не потрудившись открыть дверь.
Буркнув что-то раздраженно, Рэй сел рядом с ним на переднее пассажирское сиденье. Сиэн обожал скорость, что в воздухе, что на земле. И он обычно гнал так, что даже видеокамеры не успевали засечь его тачку — только размытую тень. Ну, при условии, конечно, что не было пробок. Однако в таких случаях Сиэн объезжал центральные магистрали узкими улочками, ухитряясь проехать там, где и старушка с тележкой не пройдет.
Через двадцать минут с таким-то водителем оба дроу уже были на месте. На набережной дул ветер, так что Рэй вздохнул с облегчением — хоть солнце и пекло, но было уже не так жарко.
Желая только одного, чтобы собрание закончилось как можно быстрее, он вышел из машины, направляясь вслед за Ястребом к крыльцу.
Центральный Дом, номинально именующийся Наэдари, — именем клана, — вмещал в себя более сотни комнат. Это если не считать огромной подземной лаборатории, бункера и здоровенного сектора, где изготовлялось новое оружие и различные яды. Днем и ночью здесь работало множество дроу. В центральном доме жили в основном только сотрудники лаборатории, женщины и работники, а вот все убийцы, ищейки и охотники предпочитали жить отдельно, рассыпавшись по Японии и связываясь с Главой Дома через посредника.
Особняк окружал довольно внушительный парк, где дроу проводили свои тренировки, упражнялись и воспитывали птенцов. В доме была установлена последняя новейшая сигнализация, по периметру расставлены охранники — в общем, все как полагается, Азрая не любила неожиданных сюрпризов, хотя дроу и нечего было опасаться. Никто не посмел бы напасть на них в их собственном доме.
Зал Совета находился на четвертом этаже и больше напоминал огромный конференц-зал. Его охраняли две самые настоящие фурии — темные эльфийки, одетые в сплошную черную кожу: одна в расклешенные штаны и узкий короткий топ с огромным вырезом, открывавшим почти полностью ее грудь, и на таких же высоченных шпильках; вторая — в топе поскромнее, но зато в безумно короткой юбке и кедах. У первой на бедрах висел широкий пояс с пришитыми к нему ножнами, в которых покоились парные черные кинжалы, а у второй они были скрещены сзади на спине наподобие самурайских клинков. Обе девушки, со свойственной дроу экстравагантностью, также прибавили к своему эксцентричному наряду аксессуары. У той, что была в мини-юбке, на руке красовалась целая куча разноцветных фенечек, которые украшали и ее лодыжки, а по правому бедру вилась татуировка дракона; правую же половину лица закрывала татуировка в виде бабочки, сложившей крылья. Та, что была в штанах, могла похвастаться прической в виде дредов и египетским ожерельем в форме золотых дисков, которые хоть как-то прикрывали ее пышные груди в огромном вырезе кожаного топа.
— Привет, девочки, — произнес Ястреб с ухмылкой.
— Лиэн, Каннэ, — кивнул им Сокол, когда та, что была повыше и в штанах, смерила его бесстрастным взглядом и скучающе надула жвачный шарик, который тут же и лопнула, облизывая губы.
Неохотно опустив руки, скрещенные на груди, она потянулась к огромным высоким дверям со своей стороны, в то время как Лиэн взялась за ручку с другой, и обе дроу открыли их для пришедших.
— Ашхар ждет, — мелодичным голосом произнесла Лиэн.
Стены Зала Совета были обшиты светлыми панелями цвета молочной вафли, большие французские окна выводили на открытую летнюю галерею, что тянулась по периметру всего дома на всех этажах, кроме первого. По углам были расставлены кадки с декоративными пальмами, а прямо посреди комнаты стоял огромный круглый стол из черного дерева с обрамлением из черных кожаных кресел. Сдержанная, умеренная, дорогая роскошь — это было фетишем Азраи. В отличие от Каэлина, она терпеть не могла кричащего богатства.
Вокруг стола было двенадцать кресел, все они оказались заняты. Рэй остановился на пороге вместе с Ястребом — он обычно присутствовал на совете только в крайне редких случаях. Но ему кресла не полагалось — вообще сказать, рукам, глазам и ушам клана — как Азрая называла своих сыщиков, убийц и охотников — не нужно было присутствовать на Совете, но они имели право голоса.
Семь кресел были заняты девушками дроу, каждая из которых не уступала в откровенности и вульгарности своего наряда стражницам Зала. Тем не менее ни один человек не смог бы оспорить тот факт, что женщинам-дроу эта вульгарность необыкновенно шла к лицу. Все они выглядели настоящими смертоносными, опасными хищницами. Сама ашхар сегодня была облачена в дорогой приталенный брючный костюм от Франческо Ковалли. Он сидел на ней великолепно, подчеркивая ее пышные формы. Ашхар выглядела в нем строгой и недоступной, если бы не одно но… под пиджачком не было ничего, и можно было наблюдать в треугольном вырезе соблазнительную ложбинку между грудями. На этой самой ложбинке была вытатуирована змея, обвившаяся вокруг чаши с ядом. Разумеется, Азрая надела шпильки. На ней также был широкий кожаный пояс, который совершенно не сочетался с костюмом, но вместе с тем изумительно подходил к нему. Пояс с ножнами, в которых находились ее собственные парные кинжалы.