— Крылья. Я помню, когда мне было десять, ты брал меня с собой в небо, ну, там, в том измерении. В Неблагом Дворе.
— Огонек, ты слишком много болтаешь, — вздохнул Эльдэйн, подходя к нему и раздвигая его бедра.
Блэйз задохнулся от неожиданности, тут же мелко задрожав. Стоило Эли прикоснуться к нему, как все в нем тут же натягивалось, как струна, и сладко ухало вниз, скапливаясь внизу живота предвкушающей, томительной истомой.
Тонкие длинные и чуткие пальцы мужчины скользнули под край полотенца, которым Блэйз обернул свои бедра, поглаживая чувствительную кожу, и он затаил дыхание, ощущая почти невесомое прикосновение губ своего любовника. Губы Эльдэйна находились всего в нескольких миллиметрах от его губ, и Огонек, прикрыв глаза, приготовился к очередному головокружительному поцелую.
Вместо этого в рот ему неожиданно ткнулось несколько соломок морковки, которую Эльдэйн успел порезать несколькими минутами ранее.
— Ешь! — засмеявшись, велел фэйри и пошел переворачивать мясо.
========== На закате ==========
— Единогласно? — тяжело повторил Сокол, переводя взгляд с одного члена Совета на другого. — То есть… как это?
— О, дорогой, ну, мы долго спорили, но в конце концов все так или иначе проголосовали за твою кандидатуру, — со смехом отозвалась Минаэ.
Рэй неверяще посмотрел на Ариадну и Фераэль. А затем на мать.
Если хоть одна из них проголосовала бы против, то он точно не смог бы стать ашхаром. Так какого черта они все проголосовали за, если терпеть его не могут?! Азрая точно ненавидела за то, что его угораздило родиться мужиком, Фераэль ему завидовала, потому что в глубине души мать его любила гораздо больше, и хотя они оба это знали, все же это не мешало им испытывать друг к другу откровенную неприязнь. А Ариадна… Ну, ей он как-то отказал, и она с тех пор на него постоянно крысилась. Тупые женщины, хрен их поймешь…
Азрая, встретившись с его взглядом, поджала губы и отвернулась, скрестив руки на груди, словно ее это дело никоим образом не касалось. Фераэль неожиданно дружелюбно улыбнулась брату. А Ариадна? Эта дроу иронично вскинула бровь и ухмыльнулась. А затем подняла свой бокал с водой и шутливо отсалютовала им, словно давая понять, что надеется на него.
«Блять!» — мысленно выругался Рэй.
Ну и как же это возможно?! Почему?
— Но ведь… еще не факт, что я смогу занять место ашхара, потому что мне придется сразиться с остальными кандидатами, а их, насколько мне помнится, было семь, — уцепился за последнюю лазейку Сокол.
— Уже четыре, — ответила Азрая резко. — Остальные трое отказались от своих притязаний на титул после того, как твоя кандидатура была выбрана единогласно.
Рэй поджал губы и стиснул зубы от злости.
— Проклятье! — сжимая кулаки, прорычал он, кажется, впервые теряя самообладание. — Вы не понимаете! Я не могу быть ашхаром…
— Только потому, что обзавелся дали? — насмешливо произнесла Азрая, цинично щуря свои глаза. — Ни одному ашхару дали еще не мешал править. Прекрати устраивать истерики и достойно прими свой титул.
— Я не могу быть ашхаром, — тяжело повторил Сокол, — только потому, что кучка Советников так решила.
Дроу на его оскорбление никак не отреагировали, сохраняя на лице все то же холодное и невозмутимое выражение.
— А так решила не только кучка Советников, Сокол, — повысила голос Минаэ, но в нем слышались смешинки. — Весь клан. Конечно, уже не единогласно, но твоя кандидатура набрала огромное количество голосов. Хочешь знать сколько? Четыреста. Тридцать. Шесть. Из девятисот. Именно поэтому Совет принял это решение.
— Весь клан? — повторил Рэй удивленно.
— Почти весь.
Он тяжело вздохнул и сокрушенно запустил пальцы в свои волосы. Приехали…
— Взбодрись, брат, — засмеялся Сиэн, хлопнув его по плечу, но Рэй никак не отреагировал.
Он развернулся и направился к выходу.
— Куда ты уходишь, Сокол?! — настиг его на пороге резкий, повелительный голос матери.
— К своему дали, — отрезал Рэй.
— Если ты сейчас уйдешь, то не сможешь вернуться обратно!
— Ну и катитесь к черту, — буркнул дроу, выходя из конференц-зала. Дверь за ним оглушительно хлопнула.
— Он еще придет, не кипятись, Азрая, — раздался в зале звонкий смех Минаэ, эхом отразившийся от стен.
*
Они возвратились в дом Лао на рассвете. Впервые в жизни Дэни мог наблюдать морской рассвет. Это было невероятное зрелище, и даже тот закат, которым он любовался, когда проезжал через мост с Рэем, не мог сравниться с ним. Огромный раскаленный диск красного солнца медленно и величаво поднимался над морской бескрайней гладью, окрашивая ее в полыхающее зарево. Казалось, что море горит, и это поражало воображение. Красные волны лениво лизали берег, море в этот тихий рассветный час было необыкновенно спокойным и умиротворенным…
— Шторм прошел ночью, и сейчас море спокойно, — словно угадав его мысли, произнес Лао. Он вышел на берег, оставляя по песку борозду от своего гибкого змеиного тела, а когда Дэни тоже выбрался на берег, точнее сказать, выполз, дракон уже обратился и стоял абсолютно обнаженный и прекрасный в лучах рассветного солнца.
Как ни странно, его волосы, буйно ниспадавшие почти до колен, были абсолютно сухими.
От дома по дорожке из кирпичей уже спешил Актиний и нес для своего господина синий шелковый халат. Дэни поискал свои вещи, но не нашел, видимо, их унесло штормом. Впрочем, к счастью, Актиний догадался принести с собой большое махровое полотенце, и Дэни с благодарностью завернулся в него.
— Почему ты не выходишь из воды? — спросил Лао удивленно.
— Я не умею, — робко признался Дэни, опуская глаза. — Оно… как-то само происходит. Ну… ноги появляются. Я не знаю, как это контролировать.
— Серьезно? — в голосе дракона послышались отголоски недоверчивого смеха, но он, видя, как тритончик уныло опустил плечи, улыбнулся и ласково потрепал его по голове. — Ладно, не грусти. Это легко. Все просто. Когда ты заходишь в море, то хвост появляется сам. Но ты можешь это контролировать. Вполне. Даже если ты зайдешь в воду, то у тебя все равно останутся ноги. Если ты при этом будешь думать о суше. Ну, о чем-нибудь, что собой олицетворяет земля. Цветы, деревья, трава, холмы… То же самое, если ты выходишь из воды. Ну-ка, попробуй.
Дэни, внимательно слушавший, кивнул и зажмурился, пытаясь представить себе что-нибудь земное. Кроме его любимого дроу, на ум ничего не пришло… Он представил себе зеленые глаза, сравнимые лишь с сочной весенней зеленью, смуглую кожу, похожую на шоколад… И…
— Умница! — хмыкнул дракон.
Дэни недоверчиво посмотрел на свои ноги.
— Ух ты… и так тоже работает…
— Пойдем в дом, малыш. Думаю, тебе не помешало бы отдохнуть, — предложил Лао.
И только после этих его слов Дэни почувствовал, что ужасно устал. Каждая мышца его тела ныла и умоляла о теплой и мягкой горизонтальной поверхности.
— Да, пожалуй… — широко зевнув, согласился русалид. — Но… Лао, а как же Рэй?
— Думаю, что Рэй скоро приедет. Он наверняка просто уехал на задание, — ответил дракон, помогая ему подняться с песка, и повел в дом, поддерживая под локоть.
Дэни, сонно перебирая ногами и клюя носом, что-то угукнул. Его все еще тревожило, что Рэй уехал, не предупредив, ведь обычно он всегда предупреждает, но сил размышлять уже не было. Мысли текли сонно и вяло, глаза отчаянно слипались, и он даже не вспомнил, как заснул.
Кажется, он упал бы, если бы Лао не подхватил его на руки и не донес до дома, где и уложил на кровать.
Когда Дэни проснулся, был уже поздний вечер. Он очень испугался, что проспал так долго, зашарил по постели, пытаясь найти Рэя и рассказать, что ему приснился такой удивительный сон про подводный мир и про русалов, но… только сейчас заметил, что обстановка ему абсолютна не знакома и что он, кажется, находится в чужом доме.