– Ты никому ничего не должен! Твоя мама ведь любила его?
– Да.
– Если это так, я думаю, она бы не хотела, чтобы вы враждовали, ненавидели друг друга. Я бы на ее месте не хотела. Прошлого не вернуть. И судить мы никого не можем. Я вообще думаю, что судить другого человека может только тот человек, не совершивший ни одной ошибки, не сделавший не одного неправильного поступка. А таких нет. Я думаю, что его и так каждый день мучает чувство вины, а самый строгий судья, это ты сам себе. Просто хочется мира и покоя. Мы с тобой были на гране смерти, там, когда сражались с гаками, я мысленно попрощалась с жизнью. После этого происходит переоценка ценностей. И сейчас, мы будем просто жить, дорожа каждым прожитым мгновеньем.
– Да, ты права.
– Иди, поговори с отцом, наедине, без упреков, просто, как сын с отцом.
– Хорошо.
С смотрела из окна на разбивающиеся о скалы волны. Какое чудесное место и до крестной, Вирявы не далеко.
Я окунулась в воспоминания. Мысленно я уплывала далеко, в место, где была голубая лагуна, так полюбившаяся мне.
Из раздумий меня вырвал неуверенный стук в дверь. На пороге стояла Вилена, белая, как полото.
– Можно?
– Да, конечно, проходите. – отхожу, ее вперед. Садимся на белый диван. Я жду, когда она начнет говорить. Видимо тревога совсем ее поглотила, она соскочила и начала мерить комнату быстрыми шагами. Мне было странно смотреть на свою повзрослевшую копию. Вилена, явно переживала, мне стало жаль ее, но я не знала с чего начать. Наконец она решилась, опустилась на диван рядом со мной, с видом приговоренного человека.
– Ты говорила, что этот медальон передала тебе мама? – она теребила платок в руках.
– Да.
– И то, что ты жила в уединенном месте?
– Да, говорила.
– Спрошу прямо… ты сирена?
Вот оно решение, которое я должна принять. Оставить все как есть? Или сказать, что я ее дочь? Я, трясущимися руками тянусь к медальону, внешность, снимаю. Золотистые волосы падают на плечи. В глазах Вилены неверие, потом радость.
– Ты моя дочь! – она тянется ко мне руками, желая обнять. Смущенно киваю.
Это так странно… Я вижу эту женщину в первый раз, но почувствовала от нее что- то родное, до боли знакомое.
– Морена, доченька. -она утыкается мне в шею, и по ней катятся горячие слезы. – Я не знала, что Елены и Нейда нет в живых. Мне очень жаль. Я их так любила, они были мне -хорошими друзьями, единственными.
– Я тоже по ним скучаю, но уже смирилась. Для меня они были заботливыми, любящими родителями.
– Да, я знаю. Я приезжала к вам, чтобы посмотреть на тебя. Вы выглядели очень счастливой семьей, поэтому я не решилась идти знакомиться, рушить ваш мир. Я все время по тебе скучала, любила, и это то, что ты должна знать.
– Вилена, – она понимающе улыбнулась. Не могу все же назвать ее мамой, – расскажи мне о отце. Как он умер.
– Ох! Ты же не знаешь! Этого нет в современной истории…Он жив. Он и Писинея. Они женаты, и у них есть дети.
– Да ладно! Но все же говорили, что король Эдгард, точнее его люди, во главе с Винцентом убили их.
– Они были тяжело ранены, когда Эдгард увез меня в замок. Он нанял им лучших лекарей, и они сейчас живут в Китае, на земле. Они давно приезжали сюда. Мы с Эдгардом предложили им перебраться обратно, в наш мир, Викариум, но они не захотели, говорят привыкли там жить. В Китае, драконы, как боги, им поклоняются. У Демитрия родились три мальчика – дракона, они чуть младше тебя по возрасту. Их существование под секретом, их охраняет закон земли.
– Значит у меня трое братьев!
– Кхм, – она широко улыбается, – вообще – то не трое, а четверо и четыре сестры. У нас с Эдгардом родились дети.
– Я хочу их видеть!
– Понимаешь… У нас долго не было детей… Мы с Эдгардом противоположности друг другу. У него оказался “философский камень”, и только с его помощью у нас выжили дети. – терпеливо жду продолжения. – Но, как ты уже наверно знаешь, его применение может принести неожиданные последствиям. Произошла трансмутация генов, и дети не такие как мы с тобой.
– Они здоровы?
– Да, но их ипостась изменилась.
– Как?
– Давай я тебе лучше покажу.
Идем по лесу, по протоптанной дорожке. Густой лес расступается, и перед нами поляна, с небольшим прудом, выкопанным в земле. В воде плещутся дети необыкновенной внешности. С красными голубыми, белыми и золотыми волосами. Девочки, веселясь, брызгали водой в разные стороны. Их задорный смех, как колокольчик разливался по округе. Возле пруда стоял, темноволосый мальчик и неодобрительно смотрел на них, сложив руки на груди.