Муж. Муж мадам — это я!
Блюститель порядка. Не смешите.
Пауза. Супруги, похоже, лишились дара речи — ошеломлены. Милиционер ходит по комнате.
Случай, действительно, нестандартный. Но я уже во всем разобрался. В оправдание своей медлительности, мадам, должен заметить вам, что вопреки распространенному мнению многие работники органов правопорядка запоминают лица крайне неудовлетворительно. К сожалению, я отношусь к их числу. Нечто подобное наблюдается среди продавцов крупных универсамов. Бесконечная смена лиц, мелькающих перед глазами, угнетает некоторые участки коры головного мозга, и главным образом ответственные за память. Скажу больше, для представителей силовых структур нашего профиля человеческое лицо — не самое главное. Мы редко смотрим на лица. Однако разденьтесь до трусов, и я не буду сомневаться ни единой секунды. Вы или не вы. Вы! Вы не были у Водоёмова!
Муж. Где же я был?
Блюститель порядка. Вы были в вытрезвителе. В нашем!
Муж. Убирайтесь вон сию же секунду!
Блюститель порядка (поиск поддержки). Мадам?
Жена. Нет, это правда недоразумение...
Блюститель порядка (с укоризной качая головой). Мадам... Разве я вас хоть в чем-нибудь упрекнул? Вы поступили гуманно.
Муж. Он сумасшедший!
Блюститель порядка. Вы, а не я, это вы, Евгений Денисович, повели себя словно безумец! Неужели вам кто-нибудь угрожал? Неужели вы думали, что вам накостыляют?.. Мы живем еще до известной степени в правовом государстве!.. Ну спокойно, спокойно, все позади... Будем друзьями... Идемте, идем... Нас ждут...
Муж. Не пойду!.. Никуда не пойду!..
Блюститель порядка. Но я вас очень прошу... Я прошу вас как читатель, если хотите, писателя... Пожалуйста... Вы побудете, и мы вас отпустим. Вам надо побыть. А иначе — абсурд.
Муж. Настя, Настя...
Жена. Гриша, он по-своему прав... Пожалуй, тебе лучше пойти, как ты считаешь?..
Муж. Куда?
Жена. Ну туда... Неважно куда... Гриша, я тебя выручу, ты не бойся, иди. Ты веришь мне? Или не веришь?
Муж. Почему я должен куда-то идти?
Жена. Ну как же ты не поймешь почему? Или ты, или не ты... Ну не будь эгоистом. Иди же. Так надо.
Муж. Я твой муж, Настя! Я трезвый!
Жена. Тем более, тебе нечего опасаться.
Блюститель порядка. Мадам, обещаю, мы вернем вам одежду вашего мужа.
Жена. Положись на меня, мой ненаглядный, и совесть наша будет чиста... (Целует мужа.)
Блюститель порядка. Клянусь, мадам, ни один волос не упадет с головы Евгения Денисовича!
Муж. Я не Евгений Денисович! Я не писал роман «Облом»!
Блюститель порядка (с иронией). Да, конечно, вы были у Водоёмова.
Муж. Но ведь я не в шкафу! Настя, ведь я не в шкафу?!
Блюститель порядка. Идемте, идемте, там разберутся.
Уводит.
Жена подбегает к шкафу. Трогает дверцу.
Жена. Евгений Денисович... Евгений Денисович!.. Вы спасены!
Музыка, затемнение и т. п.
Хунглингер. (Он может выйти из шкафа. Впрочем, это непринципиально.) Вот и на нашей улице праздник — установлен памятник Во Всем Виноватому. Торжества, каких давно мы не видели. До торжеств ли нам было?
На гранитном постаменте стоит бронзовый Во Всем Виноватый, ветер будто полы пальто ему раздувает.
А лицо Во Всем Виноватый руками закрыл, потому что он собирательный образ, не персонифицированный. Плачет будто. Или попросту спрятался. Правда, если к нему повнимательнее приглядеться, как руку-то держит, виден будет зазор между пальцами средним и безымянным... Соглядатай, никак? — У, хитрющий! — подглядывать вздумал!.. Так и плюнешь в него, негодяя.
Для того он у нас и поставлен.
Мы его наказуем. Все легче. Кто плюнет, кто грязью метнет, кто масляной краской запачкает. На худой конец, кулаком погрозит. Все легче.
Муж. Дудки! Я у себя дома!
Блюститель порядка. Между тем вам малы ваши брюки, вот в чем загвоздка. Посмотрите, мадам.
Муж. Что он несет! Ты понимаешь хоть что-нибудь?
Блюститель порядка. Вам малы ваши брюки, из чего я заключаю, что ваши брюки не ваши.
Муж (опешив). А чьи?
Блюститель порядка. Мадам?