И совершенно неожиданно девочка обратилась ко мне:
— А вы к нам надолго приехали?
Коська с достоинством объяснил, кто я, к кому приехал и куда мы идем.
— У Дани морская чайка есть, — неизвестно для чего сообщил под конец Коська.
— Ой! — всплеснула руками девочка. — Морская чайка! Толстая? Это про шпионов? Или о разведчиках?
— Да не книга, — поморщившись, с досадой возразил Коська. — Обыкновенная морская чайка. Альбатрос, который вон над морем летает. Робинзон ранил его, а Даня лечит…
— А-а!.. — разочарованно протянула Оксана. — А я думала — ненастоящая чайка. А интересной книги вы не привезли? Говорят, будто есть такая книжка, в которой рассказывается, как шпион прячется в спичечной коробке. Вот это интересно! Я еще никогда ничего такого не вычитывала…
Я вспомнил, что в моем портфеле есть разные книжки. Но ни в одной из них я не читал про шпиона в коробке из-под спичек.
— Про шпиона, — говорю, — нет. А вообще у меня много книг.
— Ой! — обрадовалась Оксана. — Так вы мне дайте! Может, у вас «Медная пуговица» есть? Или «Моль»? Говорят, это очень интересные книги…
— Сана, иди обедать!
Это опять мама Оксаны.
— Сейчас, сейчас, мама! Я вот только с Коськой и Даней поговорю. Даня мне книжку даст. Интересную-интересную!
На пороге показалась Оксанина мать. Это была еще молодая женщина, почти как моя мама. Она начала пристально разглядывать нас. Я ожидал, что она упрекнет Коську за кота. Но она ничего про кота не сказала, только спросила:
— Это какой же Даня здесь объявился?
Коська охотно пояснил:
— Это, тетя Надя, внук Козьмы Иваныча.
Тетя Надя, неизвестно для чего, всплеснула руками и заторопилась к нам. Когда тетя Надя приблизилась, я увидел, что она совсем не похожа на Оксану. Дочка ее бледная, худенькая, а она сама плотная, крепкая и с хорошим загаром.
— Так ты, мальчик, Оксанин сынок?
— Ага, — подтвердил Коська.
— Значит, и мама приехала?
— Угу, — на этот раз подтвердил я.
У тети Нади еще больше загорелись глаза. Она вся просто засияла от удовольствия.
— Ты смотри! Ах, и давно я не виделась с твоей мамой! Еще когда девушками были, мы с ней дружили.
Тетя Надя на ходу сняла с себя фартук и, накинув на плечи Оксане, приказала:
— Иди, Сана, обедай без меня, а я сбегаю. Ах, и соскучилась я по твоей маме, Даня!
Тетя Надя выбежала на улицу и устремилась к дедушкиной хате, а мы еще немного постояли около Оксаниного двора, да и пошагали к морю.
— Даня! Не забудь же про книжку, — как старому знакомому, напомнила Оксана.
Я пообещал не забыть.
И вот мы осторожно спускаемся с обрыва к морю. Затем идем напрямик к рыббазе. По дороге Коська рассказывает:
— Эта Сана с причудами… Лучшая ученица в классе, а легкомысленная — просто ужас! В прошлом году она ботаникой увлекалась. Сколько тогда у них цветов было в огороде! А сколько маленьких деревьев росло! Это же все она сама сажала и сама за ними ухаживала. Ее мама работает. Когда рано утром уходит, — Сана дома; вечером вернется — Сана опять дома. И ей не скучно. Ведь у нее такое интересное занятие было… А теперь ты видишь, что происходит? Все цветы засохли, пропали, можно сказать… А деревца пожелтели раньше времени, даже смотреть на них жалко…
Я и сам видел, что в Оксанином дворе только одна черешня зеленеет. Все остальные деревья совершенно увяли.
— А она все приключениями увлекается, — сказал Коська сердито. — Все ищет ту книгу, где рассказывается про шпиона в спичечной коробке.
Мне даже грустно стало. Жалость во мне вызывали и те пожелтевшие деревца, и заброшенные цветы, и сама бледная, худощавая девочка с ее причудами.
ЖОРКА-ОДЕССИТ
Вы, наверное, думаете, что рыббаза очень большая? Как фабрика или завод? Ничего подобного! Это обыкновенное деревянное строение, похожее на колхозную ферму, только стоит оно у моря и возле него не телята и поросята греются, а лежат горы разных бочек. И пахнет оно рыбой. Тут вообще так пахнет рыбой, что когда нанюхаешься этого воздуха, так уже и от самой рыбы откажешься.
От рыббазы в море тянется деревянный мостик на толстых, почерневших сваях. К этому мостику пристают рыбацкие моторки и баркасы. А еще с того мостика очень удобно удить в море рыбу. Ляжешь вот так животом на теплые доски, смотришь вниз на поплавок, и забота у тебя только одна — тащи удочку!