Тарлах не предложил ей стул или скамью, и сам остался стоять рядом с ней.
- Это дочь лорда Харварда - Уна из Морской крепости. Она говорит, что прибыла в Линну в поисках щитов без девиза.
Его неодобрительное отношение чувствовалось так сильно, словно стало физически ощутимым. "Плохое начало", - подумала Уна. Ей предстоял допрос, и она сомневалась, чтобы ее слова могли убедить этих людей обеспечить ей помощь, даже если они поверят в правдивость ее слов и реальность просьбы. Взгляд командира фалъконеров был тверд, как сталь его меча.
- Ты одна? Поэтому ты в мужской одежде?
- Да, я одна. А что касается одежды, она дает мне свободу движений, которой иначе не было бы. Я родилась в долине Морской крепости, и меня хорошо знают в Линне. Если бы пришла в женской одежде, по всей стране стало бы известно о моих намерениях.
- А почему тебе нужно укрепить гарнизон Морской крепости именно сейчас, когда войска Ализона больше не угрожают? В этой местности больше не воюют.
- В Морской крепости вообще нет гарнизона, - откровенно ответила Уна. - Эпидемия тяжело ударила по нашей долине и унесла жизни не только моего отца и мужа, но и очень многих мужчин. А из оставшихся большая часть слишком молоды, чтобы считаться воинами, ни у кото из них нет боевого опыта, кроме стычек с неорганизованными бандитами. У нас только горстка мужчин, и было бы глупостью и безумием считать, что храбрость женщин и детей устоит против военного опыта и физической силы при первом же испытании.
Фальконер ненадолго задумался.
- А какая опасность вам угрожает? - менее враждебно поинтересовался он.
- Опасность только предполагаемая, - призналась она, - но было бы глупо игнорировать ее.
- В этом мире больше глупцов, чем ты представляешь, - заметил Рорик, следующий по старшинству после Бреннана. Слишком часто солдат без девизов нанимали месяцы спустя после того, как это становилось необходимо. Иногда к ним обращались, когда уже не оставалось никакой надежды.
Тарлах взглядом заставил его замолчать. Внимание капитана вернулось к Уне.
- Кто тебя так испугал?
- Огин, лорд Рейвенфилда, долины, соседней с нашей. Он хочет завладеть Морской крепостью. До сих пор он пытался это сделать, женившись на мне. Но когда поймет, что из этого ничего не выйдет, мы боимся, он обратится к более сильным средствам. Во времена его отца гарнизон их долины не участвовал в войне и совершенно не пострадал, а эпидемия коснулась его лишь слегка. Это единственный район у нас, которому так повезло.
- Почему он тогда не выступил сразу, не тратя времени на ухаживание?
Женщина слегка покраснела, но подняла голову выше.
- Меня не считают уродливой, фальконер. Огин еще немного подождет, хотя бы потому, что тщеславие говорит ему, что я подчинюсь добровольно. Он привлекательный мужчина и очень сильный. С его точки зрения, у него есть все основания для надежды, он считает, что и так добьется своего. Хотя остальные долины и ослаблены, Огину не хочется, чтобы они объединились и выступили против него. Ализон показал нам пользу объединения, и он этот урок не забудет.
- Но ты говоришь, что его усилия тщетны? - спросил Тарлах.
Она кивнула.
- Он тиран, и нельзя допустить, чтобы ему удалось завладеть Морской крепостью. Я ни за что не отдам своих людей ему, хотя бы только по этой причине.
- Значит, есть и другие?
- Только подозрения, но достаточно основательные, чтобы мы сопротивлялись долго и упорно, прежде чем признать поражение.
Она поджала губы.
- На северном побережье очень мало гаваней и много опасных рифов. Бури начинаются внезапно, без всяких предварительных признаков. Корабли, большие и малые, всегда рискуют, приближаясь к нашему берегу. Кораблекрушения происходили всегда, хотя мореплавание у наших берегов никогда не было оживленным, особенно сейчас. Наши воды опасны.
Глаза ее неожиданно приняли жесткое выражение, и фальконер чуть вздрогнул. В этом взгляде были гнев и решимость сражаться до конца. Такое выражение он раньше видел только у военных предводителей, сражавшихся за правое дело и идущих на все возможное и невозможное, чтобы победить.
Уна не подозревала о впечатлении, которое произвела на наемника, и об изменениях в своем поведении, которые вызвали это впечатление.
- В последнее время слишком много кораблей теряется в нашей местности. Буквально теряется - без следа, без выживших, которые могли бы рассказать свою историю кораблекрушения. И во всех случах погибшие корабли купеческие, с полными трюмами.
- Морские волки? - предположил Тарлах. Голос его стал ледяным.
- Хуже.
- Черные грабители кораблей!
Сероглазый мужчина словно выплюнул эти слова. Тот, кто плавал в море, пусть даже недолго, не может не питать ненависти к этим предателям, которые заманивают корабли на рифы и убивают всех на борту, чтобы захватить груз и другие ценности. Они хуже пиратов, паразиты, которых следует уничтожать.
- Мы в этом не уверены, - предупредила Уна. - У нас не очень много оснований для подозрений, но корабли стали исчезать вскоре после того, как Огин вступил в права наследства. Но все же прямых доказательств у нас нет.
Мы связываем с этим его сильную заинтересованность в Морской крепости. Моя долина бедна, она не может помочь владельцу Рейвенфилда в его честолюбивых планах, но зато она располагает длинным неровным побережьем, заброшенным и очень подходящим для темных дел.
- Лучше было бы, если бы этот лорд Огин держался подальше от твоей долины, - согласился наемник. - Сам Рейвенфилд не выходит к морю?
- Выходит, но на гораздо более узком фронте. Однако это дикий берег, даже для нашей местности, и там вполне можно спрятать небольшой корабль грабителей. Для нынешней деятельности, с ее небольшим размахом, он прекрасно подходит, но если Огин хочет сделать грабеж своей дорогой к власти, ему нужна лучшая база.
- Которую сможет дать Морская крепость? Она кивнула.
- У нас есть гавань, небольшая, но глубокая и хорошо защищенная даже от самой сильной бури.
- Такой человек для всех враг. Ты можешь рассчитывать на помощь соседей?
- Они ничего не подозревают, хотя знают о пропаже кораблей в этих водах. Как я сказала, у нашего берега всегда была дурная репутация. Мы, жители Морской крепости, ближе всех к Рейвенфилду, у нас более тесные связи с морем, и потому мы раньше других пришли к таким выводам.