После того как без особых событий протекло примерно два месяца, Гама решил, что дальнейшее пребывание на берегу бесполезно. 9 августа он послал к саморину Диогу Диаша с подарками — «янтарем, кораллами и многими другими вещами» — и письмом, в котором он извещал саморина, что португальцы хотят отправляться на родину. Он предлагал каликутскому правителю послать вместе с флотилией в Португалию своего представителя, попросил подарить ему для португальского короля бахар (204 килограмма) корицы и бахар гвоздики, а также продать образцы других пряностей. Прежде чем получить аудиенцию, Диашу пришлось ждать четыре дня, а после этого он был принят почти без соблюдения церемониала. К привезенным подаркам саморин не проявил никакого интереса, но потребовал, чтобы Гама, если он хочет уехать из страны, немедленно выплатил ему в качестве таможенных сборов со своих товаров сумму в шестьсот шерафинов (около 900 долларов). Когда Диаш ушел из дворца, за ним последовали сановники саморина; они пришли на склад, где лежали непроданные португальские товары, и запретили их увозить. Помимо того, было издано распоряжение, запрещавшее каликутским лодкам подходить к кораблям Гамы. Диашу удалось послать свой отчет Гаме лишь после наступления темноты с матросом негром, отправившимся в рыбацкой лодке.
Полученное сообщение было очень неприятно для командующего флотилией. Некоторые члены его экипажа были сейчас фактически пленниками саморина, и отплытие судов, по-видимому, приходилось отложить на неопределенное время. Кроме того, Монсайди информировал его, что мусульмане предлагали саморину большие подарки, прося его уничтожить флотилию и истребить людей, и советовали не допускать больше на берег Гаму и его офицеров. Саморин же дружелюбно заверил их, что «если капитаны сойдут на берег, им отрубят головы».
На следующий день (14 августа) каликутские лодки не показывались, но затем к кораблям опять стали в большом количестве подходить алмадии. По приказу хитрого Гамы, который ждал лишь благоприятного случая, посетителей хорошо принимали и кормили. 19 августа, в воскресенье, на корабль Гамы прибыло около двадцати пяти человек, «из которых было шесть высокопоставленных лиц». Гама внезапно приказал арестовать этих шесть и двенадцать других. Остальных отправили на берег в судовой шлюпке с письмом к мусульманскому фактору саморина; в письме говорилось, что заложники будут возвращены, когда саморин пришлет ему с берега португальцев и португальские товары, находившиеся на складе в Каликуте[328].
Напрасно прождав четыре дня, в четверг 23 августа Гама приказал поднять якоря и поставить паруса; на берег он сообщил, что возвращается в Португалию и скоро вернется и покажет народу Каликута, воры или не воры португальцы. Отчалив от Каликута, корабли прошли всего навсего четыре лиги, как сильный противный ветер заставил их снова стать на якорь. На следующий день флотилия вернулась и опять стала на якорь против Каликута. В субботу 25 августа флот вышел в море во второй раз и теперь бросил якорь в отдалении, откуда почти не было видно суши. В воскресенье к кораблям подплыла туземная лодка, и Гаме сообщили, что Диогу Диаш находится во дворце саморина и что его переправят на корабль, если заложники будут освобождены. Гама предполагал, что Диаша убили, и был уверен, что посылка лодки — это уловка с целью задержать его суда до тех пор, пока саморин и мусульмане не подготовятся к нападению. Он приказал индийцам немедленно же отойти от корабля, угрожая открыть по ним огонь из бомбард, и посоветовал им не возвращаться без Диаша или письма от него. Если это требование не будет выполнено сразу же, заявил он, он обезглавит находящихся у него пленных. Гама снова велел поднять якоря и плыть на небольшом расстоянии вдоль берега.
Когда сообщение о действиях Гамы и его угрозах было передано в Каликут, саморин тут же вызвал Диогу Диаша, принял его «с явной благосклонностью и заверил, что незаконное требование шестисот шерафинов в качестве таможенного сбора исходило от его фактора, а не от него». После этого он попросил Диаша написать (железным пером на пальмовом листе) письмо, которое должно было быть вручено королю Португалии. Смысл письма был таков:
Васко да Гама, ваш придворный, прибыл в мою страну, чем я был доволен Моя страна богата корицей, гвоздикой, имбирем, перцем и драгоценными камнями. От вас я прошу в обмен золото, серебро, кораллы и алые ткани.
328
Среди заложников у Гамы было шесть наиров, которые отказались есть «оскверненную» португальскую пищу и могли умереть с голоду. Поэтому их каждый день обменивали на шесть новых наиров.