– Есть еще и другой сорт?
Корлисс легонько ударила меня, но ее удар был подобен ласке.
– Эгоист! Могу спорить, что ты никогда не слышал басни о короле и двух придворных.
Я и не ожидал слишком многого от этой басни. Я снова отпил из бутылки, чтобы уничтожить насекомых, копошившихся в моем желудке.
– Да, наверное, не слышал.
Она хорошо рассказала эту басню. В ней говорилось о короле, который послал двух придворных: одного за сорной травой, другого за цветами. И каждый нашел то, что и должен был найти. Такова была и мораль басни.
Пальцы Корлисс начали теребить мою мочку уха, которая была к ней поближе.
– Сегодня утром, Свен, я хотела принадлежать тебе. Влюбилась в тебя с первого взгляда. Да, да, в такого грязного и грубого. И у меня нет половинчатых решений – каждый для меня или друг, или враг. Когда ты до меня дотронулся, все во мне словно перевернулось. И мне было бы проще это сделать, если бы я была такой, как ты думал обо мне... Просто отдаться и все.
– Почему же ты этого не сделала?
– Если бы я это сделала, то мы не сидели бы сейчас здесь вместе.
– Почему?
– Я бы тогда никогда больше не захотела тебя видеть, потому что нарушила бы свои принципы и выставила себя в дешевом свете. Да, да, я нуждаюсь в любви и уважении. – Она озабоченно спросила: – Ты не женат, Свен?
Я снова ухмыльнулся.
– Для этого я и собирался ехать в Хиббинг.
– Чтобы жениться?
– Так я первоначально планировал.
– У тебя там есть подружка?
– Нет.
– А семья?
– Только сестра.
– В Хиббинге?
– Нет. Я понятия не имею, где она сейчас находится. Мы уже несколько лет не поддерживали связи. А ты?
Корлисс, видимо, смутилась.
– Что ты имеешь в виду?
– Твои семейные дела.
Откровенно говоря, ее семейные дела меня нисколько не интересовали. Мои ладони были мокрыми от пота, и я вытер их о свои брюки.
Корлисс сделала затяжку, огонек сигареты засветился в темноте.
– История моей жизни очень прозаична, в том числе и финансовая сторона. Родилась я тоже в маленьком городке. В семнадцать лет вышла замуж за сына богатого человека. Он был капитаном подводной лодки. – Ее глаза блестели в темноте. – Джек был отличным супругом, Свен. Тебе бы он тоже понравился.
Я все еще не отваживался дотрагиваться до нее. А ароматы, исходившие от нее, одурманивали. Какое – черт возьми! – мне дело до того парня, за которого она вышла замуж. Он уже умер. Должен быть мертв, коли она вдова.
По ее щекам покатились слезы.
– Пропал на море. – Она уставилась на запотевшее ветровое стекло. – Где-то там, далеко...
Я протянул ей свой чистый носовой платок и взял у нее из рук сигарету, прежде чем она успела обжечь себе руку.
– Вытри свой носик! Быстро!
Какое-то время мы сидели молча, потом она сказала:
– Только не обижайся на меня, Свен. Я люблю моряков. И ты это знаешь...
– Ясно. Ты и вышла замуж за моряка.
Она глубоко вздохнула.
– Но он умер, а ты живешь... – Внезапно она рассмеялась, смех был гортанный и глубокий. – И я этому рада. Я давно ждала тебя, Швед.
И внезапно она поцеловала меня. Сама, по собственной инициативе. Первый раз. Поцеловала подчеркнуто медленно и страстно. Я почувствовал, словно моих губ коснулись мокрые от росы цветы.
Казалось, что море теперь бушевало и внутри машины. Я схватил ее за обнаженные плечи и прижал ее к спинке сиденья.
– Не надо этого делать, если ты просто шутишь, – предостерег я ее.
– Я не шучу, Швед.
Я обнял ее.
– Ты должна быть уверена в своих чувствах. Корлисс перехватила мою руку. Она тяжело дышала.
– Я уверена... Была уверена с того момента, как увидела тебя первый раз вчера ночью в баре Джерри. В твоей матросской шапочке набекрень и выбившейся прядью волос на лице.
– Грубого, пьяного и грязного?
Она словно выдохнула мне обратно в лицо мои слова:
– Грубого, пьяного и грязного.
– Просто матроса с грузового судна?
– Настоящего мужчину. Моего мужчину.
На моих висках и верхней губе блестели капельки пота, и я чувствовал, как они скатываются мне на грудь.
– У тебя гораздо больше денег, чем у меня.
– Не понимаю, какое отношение могут иметь деньги, – ответила она.
– А если я, несмотря ни на что, решу купить ферму?
– Тогда я продам мотель и поеду вместе с тобой.
– В Миннесоту?
– Хоть куда, если ты захочешь.
– Серьезно?
– Я еще никогда не говорила так серьезно.
Я поцеловал ее в кончик носа, потом в глаза, в губы. Корлисс откинула голову и начала теребить мои волосы. А потом с силой оттолкнула меня.
– Нет, только не здесь. Только не в машине, Швед.
Это прозвучало так, словно я был виноват в чем-то.
– Я же тебе сказал, что ты должна увериться в своих чувствах!
– А я уверилась! – закричала она в ответ. – Уверилась! Но только я не могу любить тебя таким дешевым способом. Только не здесь, Швед! Прошу тебя!
– А где же?
– Все равно где. Почему бы нам не вернуться в мотель?
Я распахнул дверцу машины и выскочил наружу. Прохладный ветер приятно ударил в лицо. Я подошел к самому краю скалы и посмотрел вниз на пенящиеся буруны, которые ударялись о скалы где-то внизу, в нескольких десятках ярдов подо мной. Через какое-то время я вернулся к машине и снова сел за руль. Мне все еще трудно было говорить спокойно.
– Хорошо, согласен, – сказал я.
Я протянул руку к ключу зажигания. Рука Корлисс столкнулась с моей.
– Дай мне еще сигарету, – сказала она.
Я зажег сигарету и протянул ей. Потом сделал еще глоток из бутылки. Ром показался мне мягким, как масло.
Она прошептала дрожащим голосом:
– И не сердись на меня, Швед. Прошу тебя. Ведь я хочу, чтобы у нас все было хорошо. Так хорошо, как только это может быть.
– Даже со свечами, – сказал я.
Она снова рассмеялась своим грудным смехом.
– Да, на этот раз или все, или ничего. Ты не хочешь на мне жениться, Швед?
– Роджер, – сказал я.
– Не понимаю.
– Это значит – договорились. В какой церкви ты хочешь венчаться?
– С меня хватит и судьи.
– Роскошно! – сказал я. – Просто роскошно! Брачную лицензию мы можем получить завтра. А до этого?
Корлисс снова потянулась ко мне, и ее губы затеребили мою нижнюю губу.
– Ты не разочаруешься во мне, – сказала она многообещающим тоном. – Я буду твоей, как только вернемся в мотель.
5
Где-то в течение дня в машину влетела муха. Привлеченная теплом, она сперва поползла по стеклу с моей стороны, а потом перебралась на щиток приборов. Теперь же она уже зажужжала об ветровое стекло со стороны Корлисс.
Я взял из руки Корлисс сигарету и затянулся.
– Но все это не только разговоры?
Она убрала со лба мокрую прядь волос.
– О каких разговорах тут вообще может быть речь?
– Ну, то, что ты хочешь выйти за меня замуж? Ты действительно хочешь выйти замуж за человека, которого ты только... – Я посмотрел на часы, было пять минут первого. – Ну, которого ты не очень давно знаешь?
Она провела кончиком языка по верхней губе.
– Почему ты задаешь такой вопрос? У тебя что, есть что скрывать?
– Нет.
– Я узнала бы тебя лучше, если бы мы были полгода помолвлены?
– Сомневаюсь. Но ведь тут еще дело в "Пурпурном попугае".
– А он здесь при чем?
– Этот мотель стоит больших денег.
– Верно, – согласилась она со мной. – Почти двести тысяч. Но я все-таки не понимаю, какое могут иметь значение деньги?
– Я не хочу играть роль супруга миссис Корлисс, – сказал я.
Она провела рукой по моему рукаву.
– Такого я от тебя никогда и не потребую, Швед.
Я поделился с ней моими планами: