— Ты хотел избить меня и оторвал две пуговицы от рубашки! — возмущенно сверкая глазами, сообщил Тони.
— Ну... А что ты хотел? Я, знаешь ли, патриот, и меня сильно задело твое плохое отношение к моей стране.
— Ты псих, а не патриот, — не согласился Тони и пожаловался: — У меня голова болит.
— Знаешь, говорят, что секс помогает снять боль, — намекнул Веня и потянулся к нему с поцелуем.
— Пошел вон, придурок, — крикнул Тони, рванулся в сторону, упал с кровати и ударился затылком.
К счастью, толстое ковровое покрытие смягчило падение.
— Ты как там? Живой? — откуда-то сверху поинтересовался Веня и, не дождавшись ответа, поднялся. — Значит, пойдем другим путем.
Тони лежал на полу и смотрел, как он выходит из комнаты, почесывая задницу. Какие же эти русские странные! Голый, зато в тапках. Неужели нельзя было надеть трусы или обмотаться простыней? Или у них нормально ходить по дому в таком странном виде? Какая же дикая страна эта Россия.
— Вставай. Хватит валяться и строить из себя жертву, — крепкие руки вздернули его вверх, и на мгновение мир вокруг расцвел тошнотворными красками.
Тони стиснул в руке стакан и с подозрением понюхал бесцветную жидкость.
— Вода. Русская. Кипяченая. Неотравленная, — отрывисто пояснил Веня и протянул две таблетки. — Аспирин и анальгин.
— О, так у вас есть...
— Да, да, как ни странно, мы лечим головную боль таблетками, а не ударами дубинки, — хмыкнул Веня и приказал. — Рот открой.
Неожиданно для самого себя Тони послушался. Наверное, сработала армейская выучка. Веня быстро разломил таблетки на две половинки и поднес ладонь к его рту.
— Глотай.
— Я тебе собака, что ли? — возмутился Тони и чуть не подавился, когда таблетки неожиданно очутились во рту.
— Запей, — Веня заботливо похлопал его по спине. — Давай до дна — тебе надо побольше пить, — потом он отобрал стакан и опять куда-то ушел.
Тони улегся обратно на кровать и натянул покрывало. Боль накатывала волнами, пульсировала в висках, сжимала стальным обручем лоб, но все реже и реже, тише и тише. Пока наконец в голове не стало блаженно пусто и легко. Тогда он решился открыть глаза и с любопытством огляделся.
Типичная комната холостяка: минимум мебели, никаких безделушек. Зато есть домашний кинотеатр, барная стойка и беговая дорожка. И, несмотря на идеальный порядок, чувствовалось, что женщины здесь бывают, разве что, в гостях. На черном кожаном диване, при виде которого Тони передернуло, аккуратной стопкой лежала его форма, трусы, носки, шапочка и часы. Он мрачно задумался о том, что бы это значило.
— Ну что, полегчало? — входя в комнату с подносом в руках, бодро спросил Веня.
Он надел джинсовые шорты и, если не обращать внимания на большие прорехи, выглядел почти прилично. Нет, конечно, немного нервировал голый торс. И соски. Светло-коричневые, крупные. Да ничего особенного, в общем-то. У всех людей есть соски, у некоторых даже больше двух, и нечего заострять на этом внимание.
Веня пристроил поднос и осторожно присел на край кровати.
— Почему я голый? — Тони перевернулся на живот, заглянул в чашку и с наслаждением вдохнул аромат свежесваренного кофе. Вот теперь он быстро придет в себя и поставит русского наглеца на место.
— Наверное, потому что мы, русские, не заваливаемся спать в одежде, а раздеваемся, как все цивилизованные люди, — Веня взял булочку, отломил кусочек и поднес к его рту.
— До тебя еще не дошло? Я не собака, а американский военный моряк, — рассерженно прошипел Тони и съел предложенное.
Веня демонстративно облизал свои пальцы, отломил еще один кусочек и обмакнул в сметану. Тони нахмурился и покачал головой.
— Хватит уже.
— Давай поешь, или обижусь. Я утром специально встал пораньше и сходил в булочную за свежей выпечкой, — ласково проворковал Веня и измазал его губы в сметане. — Неужели ты еще не понял, что мы, русские, очень гостеприимные и обязательно должны накормить каждого гостя, попавшего в дом?
Тони обреченно вздохнул и покорился. Жевать было больно. Глотать тоже. Задница не принимала участия в завтраке, но почему-то саднила.
— А вы всегда спите совершенно голыми? — рассеянно поглядывая по сторонам, поинтересовался он.
— Не всегда. Но вчера у нас был серьезный повод, — Веня заботливо промокнул его рот салфеткой.
— Какой?
— Ты проспорил мне рот и задницу, — буднично ответил он, взял пульт с тумбочки и включил спокойную музыку.
— Что? — угрожающе спросил Тони и выплюнул полупрожеванный кусочек булочки на поднос. — Ну-ка выключи.
— Нет, — отказался Веня, однако убавил звук. — Выяснять отношения лучше под приятную музыку. Надо бы еще зажечь ароматические свечи, и будет то, что надо.
— Сидеть, — злобно рявкнул Тони и ударил кулаком по подушке. — В задницу свечи.
— Ну разве что обезболивающие, — улыбнулся Веня и похлопал его по заднице.