- Ты его недооцениваешь, Лара. Вилар не так прост. И то, что мы сегодня увидели на площади, это подтверждает. Ты заметила, сколько людей осталось на месте после хлопка, вызванного Единорогом?
- Около двух или трех сотен. А что?
- Агенты в штатском.
- Уверен?
- Ага. Ди Эй чудом ушел. Хотя, что еще ожидать от такого идиота.
- Ты хотел сказать, распиздяя?
- Да. Просто не хотел ругаться.
- Зануда, - рассмеялась девушка. Маркус слабо улыбнулся в ответ. – Думаешь, у нас получится? Провернуть это дело и выйти сухими из воды.
- Если Вилар разгадал загадку карт, то да. Если нет, то кому-то придется сесть, а кому-то умереть.
- Сурово.
- Такова жизнь.
- Ну-ну. Перестань плакать, чипиздик.
- Иди ты, Лара.
- Сам иди, Маркус, - надувшись, буркнула девушка. Несколько минут они просто просидели молча, смотря на Темзу и на то, как туман медленно заволакивает улицы. Лара кашлянула и повернулась к другу. Тот кивнул.
- Пора. Зови остальных. Начинаем.
Лондон. Англия.
Музей сокровищ Британской короны. Тауэр. 17:01
В главном зале было тихо. Редкие туристы, прохаживающиеся от одного стенда к другому, предпочитали молча рассматривать произведения искусства, лишь изредка щелкая камерами на телефонах и лениво переговариваясь друг с другом. Даже охране музея передалось их настроение. Крепкие мужчины в стандартных черных костюмах, часто зевали и также лениво рассматривали посетителей. На секунду их взгляды приобрели осмысленный блеск, увидев чернокожего мужчину в дурацких джинсах, спущенных на бедра, а затем вновь затуманились. Ненадолго.
Мужчина был странным. Он вел себя несколько вызывающе, почти вплотную подходя к экспонатам, надежно укрытым особым стеклом, разбить которое не могла даже пуля, выпущенная из револьвера «Магнум» в упор. Туристы, заметив странного посетителя музея, гневно бурча, отходили в сторону, стараясь не соприкасаться с ним. Охрана же стала более внимательно наблюдать за чернокожим, который внезапно врезался в плечо одного из туристов и встал в оскорбленную позу, высоко скрестив руки на груди.
Глава двенадцатая. Погоня.
- Чувак! Ты чё делаешь, а? Ты, бля, меня специально задел, да? – визгливо произнес он, легонько пихая худенького мужичка с фотоаппаратом в руках.
- Нет, сэр. И в мыслях не было, - тихо ответил тот, стараясь отойти подальше от буйного посетителя.
- Сэр, бля? Это я сэр, нигер? – не успокаивался тот. – Меня ваша королева в рыцари не посвящала. Нехуй мне тут сэркать, бля, чувак.
- Сэр, успокойтесь, - сказал подошедший охранник, положив руку на кобуру с табельным оружием.
- Этот старый напыщенный нигер меня оскорбляет, бля.
- Никто вас не оскорбляет, сэр. Успокойтесь, - более грозно ответил ему мужчина, кивнув своим коллегам. Те попытались незаметно окружить возбужденного посетителя, но чернокожий заметил их движения и разразился площадной бранью.
- Чё вы, бля, в круг встали? Это потому что я черный, да? Мои братья страдали в трюмах парусников и собирая хлопок для белозадых господ, а теперь черный брат не может даже в музей прийти, да, бля? Чё вы меня трогаете? Чё, сэр? Не сэркай мне тут, бля, чувак!
- Успокойтесь, иначе мы будем вынуждены вывести вас отсюда, - с нажимом ответил охранник. Его коллега уже докладывал начальству о буйном посетителе. Буквально через пять минут в зал вбежал худощавый мужчина с длинными, волнистыми волосами и миловидная девушка. Оба были в одинаковых пальто. Он подошел к охране резвым шагом и уставился на буйного потомка чернокожих рабов суровым взглядом.
- Чё ты вылупился на меня, нигер? Я, бля, хочу посмотреть ваши цацки, а меня тут хватают. Тебе, бля, чё надо? – воинственно рявкнул он, подходя к длинноволосому мужчине.
- Что здесь происходит? – спокойно ответил тот, переводя взгляд на старшего охранника.
- Буйный посетитель, инспектор. Сначала спровоцировал туристов, теперь скандалит.
- Успокойтесь, сэр.
- Я, бля, спокоен, чувак. Нигер спокоен. Мне надо только чуточку уважения. Уважение черному брату, предки которого страдали под белым игом, - руки чернокожего описывали забавные мельницы, вот только лица охраны и странного мужчины ничего не выражали. – Отвечаю, бля. Вы специально доводите меня потому, что я черный. Вам не нравятся мои черные губы, безобразные и негритянские, как у Вупи Голдберг. Не нравятся черные десны, как у Уэсли Снайпса. Вам не нравится, что моя жопа другого цвета, бля.