Большинство аристократов, подыскивая себе «занятие» на более или менее длительный срок, выбирало сферу образования. Они становились учителями фехтования, учителями танцев или гувернерами, нанимаясь в одну или сразу несколько семей. Аристократ де Шире, бывший подполковник драгунского полка Дофина, давал уроки рисования, по крайней мере, некоторое время. Надо сказать, что эти искусства, называемые увеселительными, были очень востребованы в московском высшем обществе. Они символизировали французскую культуру и хороший вкус, как раз находившиеся на пике моды в конце XVIII столетия. «Некоторые вступают в военную службу, — говорит П. Де Жюльвекур, — но большинство, боясь, что придется сражаться против своей родины, и готовые умереть за своего короля, но не обесчестить себя, предпочитают зарабатывать на жизнь своим трудом. Но каким трудом мог зарабатывать на жизнь дворянин, бывший придворный Людовика XVI? Это весьма жалкие возможности! Тогда все, за несколькими редкими исключениями, стали давать уроки французского, и менее чем за год Россия обогатилась новым классом — французскимиучителями. При Екатерине модно было воздавать почести попавшим в беду, при Павле их стали брать на жалование, и ни один дом не отказывал им в этом; и вчерашние друзья оказались таким образом отодвинутыми в ранг старших домашних слуг! Ибо у русских название гувернера не далеко ушло от слуги. Французские гувернеры отомстили по-дворянски. Они сделали из порученного их заботам поколения цивилизованных людей! Они провели между своими учениками и остальными русскими глубокую черту; они создали в России новую аристократию — аристократию французского духа! Всякий, кто не говорит в этой стране на французском языке, остается заключенным в коросту варварства; а в обществе на того, кто знает лишь свой родной язык, смотрят с презрением и высокомерием. Для петербургской или московской княжны такой человек не существует вовсе!»{59} Человеком являлся тот, кто воспитан по французской культурной модели!
Однако некоторые аристократы в своей педагогической деятельности пошли еще дальше. Шевалье де Гибаль возглавил пансионат для благородных девиц. Не будем забывать, что образование для девушек в России переживало в этот момент бурное развитие, наверстывая отставание от образования для юношей. У французов же в этой области уже имелись достижения, в частности, знаменитая Сен-Сирская школа, созданная в XVII веке г-жой де Ментенон, пример которой вдохновил на создание Смольного института в Санкт-Петербурге. Русские стремились подражать французам, имеющим опыт в деле женского образования, или, по крайней мере, использовать их умения и навыки. Поэтому те эмигранты, кто имел хотя бы некоторые познания в этом деле, без колебаний заявляли о них, особенно в Москве, где не существовало ничего похожего на петербургский Смольный институт. Очень скоро французские женские школы начали процветать и даже составили репутацию французской колонии в Москве. От работы частным учителем до организации учебных заведений был всего один шаг, и некоторые московские французы без колебаний сделали его. Эта предприятие, постепенно приносящее свои плоды, вне всяких сомнений, способствовало их желанию остаться в России, облегчало их интеграцию и вело к обогащению.