Храм по проекту архитектора КА. Тона был построен в русско-византийском стиле и в плане напоминал крест. Нам с вами, имеющим счастливую возможность в любой день осмотреть это возрожденное чудо, не стоит подробно описывать интерьеры храма. Достаточно только напомнить, что в скульптурном оформлении участвовали П. П. Клодт, А. В. Логановский, НА. Рамазанов, Ф. П. Толстой, а росписи были работы В. В. Верещагина, К. Е. Маковского, В. И. Сурикова и других известных художников.
Как несомненный духовный центр столицы, возникает храм и в романе «Коронация», однако здесь контекст, в который он вписан, поистине страшен: «Если «Орлова» не отдать, — встрепенулся его величество, — этот Линд убьет Мику и завтра подкинет тело на Красную площадь или к храму Христа Спасителя. Это выставит меня, русского царя, на позор перед всем цивилизованным миром!» (Как вы помните, под «Орловым» подразумевается знаменитый бриллиант.) А Линд окончательно наглеет, его аппетиты растут, он угрожает и требует. Вот он (она?) обещает, что ребенку в случае невыполнения условий «…отрежут ухо».
«Теперь о нашем деле. В качестве очередного взноса жду от вас малый бриллиантовый букет с шпинелью из коллекции императрицы. Гувернантка должна быть на мессе в храме Христа Спасителя, начиная с трех часов пополудни. Разумеется, одна.
Если будет слежка — пеняйте на себя.
Искренне ваш, Доктор Линд».
«…Сегодня с утра все повторилось. Доктору Линду достался эгрет-фонтан из бриллиантов и сапфиров…»
Деньги на строительство огромного храма собирали всей страной. В кружки для пожертвований падали и крупные купюры богатых людей, и жалкие гроши, выстраданные бедняками… Храм Христа Спасителя был поистине народным храмом. Ничего не помогло.
«Переустроители мира» заявляли, что храм безобразен, похож на «чернильницу», что он построен на деньги, «отобранные у эксплуатируемых». Всем известно, что решено было возвести на его месте — исполинский Дворец Советов, увенчанный многометровой статуей Ленина. Воспитанный советской пропагандой Егор Дорин размышляет об этом «величайшем сооружении в истории человечества. Через несколько лет оно вознесется над Москвой, накрыв полгорода тенью каменного Ильича» («Шпионский роман»). Десятки маститых архитекторов боролись за честь стать авторами проекта… Первенство досталось Б. М. Иофану. Общая высота здания (вместе со статуей) должна была достичь 420 м. Для того чтобы каркас гигантской конструкции не рухнул, был разработан особый сорт хромомедистой стали. Ничего не вышло. Все время возникали неполадки, не выдерживал грунт… Прекратила строительство война. Однако Дворец Советов не исчез бесследно — он, как зеркало Снежной королевы, разбился на множество осколков. Мы видим следы замысла Иофана в архитектуре «сталинских высоток». Предназначенный для каркаса рецепт высокопрочной стали был использован для обновления московских мостов. А на месте храма в 1956 г. выкопали уникальный для наших широт открытый бассейн «Москва» (с 1960 г. переименованный почему-то в «Чайку»). До 1957 г. название так и не появившегося на карте города Дворца Советов сохраняла нынешняя станция метро «Кропоткинская». Так она названа и в «Шпионском романе».
В 90-е гг. XX в. русский народ снова начал собирать деньги на храм Христа Спасителя. Помните, как в романе «Ф. М.» Николас постигает разгадку тайны Олега Сивухи, увидев его фотографию на фоне строящегося Храма? Вот уже несколько лет, как снова открылись его двери… Конечно, проект слегка осовременили. И, глядя на его купол, мы с вами можем вспомнить очень христианский поступок неверующего Фандорина, говорящего о добытом у Ахимаса портфеле с деньгами:
«— Собираюсь в городскую Думу переслать. Крупное пожертвование от анонимного дарителя, на завершение устройства Храма.
— И сильно крупное? — внимательно взглянул на молодого человека камердинер.
— Почти миллион рублей».
Поступок Эраста Петровича особенно контрастирует с описанным не без доли сарказма скептицизмом иных персонажей романа, живущих в мире расчетов и придворных интриг.
«— Как вам наш Володя Большое Гнездо? — внезапно спросил обер-полицеймейстер.
Поколебавшись, Эраст Петрович ответил:
— По-моему, его сиятельство не так прост, как кажется.