В ответ великий князь использовал факт похода Ольгерда в 1346 г. на новгородские владения (тогда резкой реакции Москвы не вызвавший, возможно, потому, что сами новгородцы оценили действия литовского князя как в определенной мере справедливую реакцию на нанесенное оскорбление): он был представлен как разорение "царева улуса и отчины великого князя", т. е. территории, находящейся под юрисдикцией Семена и таким образом опосредованно подвластной хану. Джанибек принял антилитовское решение. После же заключения в начале 1349 г. ордынско-польского союза и обострения конфликта с братом Кейстутом Ольгерду пришлось срочно искать мира с Москвой. То, что Ольгерд и Люборт испрашивали разрешение на браки с княжнами немосковских домов у Семена, показывает, сколь прочным было в этот период положение московского князя.
Новое обострение московско-литовских отношений пришлось на 1352 год. Тогда Семен с братьями и "всеми князьями", "в силе тяжце и велице" пошел на Смоленск. На Протве его встретили послы от Ольгерда. Семен заключил с Ольгердом мир, а сам двинулся к Угре, куда к нему приехали уже послы смоленского князя, с которым также было заключено мирное соглашение. Как убедительно показал Б.Н.Флоря, результатом этого похода Семена было признание Литвой сюзеренитета великого князя владимирского над Смоленским и Брянским княжествами, ранее входившими (с 30-х гг.) в сферу влияния Великого княжества Литовского. Весной 1352 г. польские войска вели военные действия на Волыни, а Орда как раз в это время приняла в литовско-польском конфликте сторону Литвы59. Маловероятно, чтобы Семен действовал вопреки целям политики Джанибека; скорее можно предположить обратное: столь быстрое согласие Ольгерда на мир и уступка сюзеренитета над Смоленском и Брянском были обусловлены позицией Орды, став своего рода платой за поддержку против Польши. Орда была заинтересована в возвращении этих земель под верховенство великого князя владимирского, так как в этом случае они опосредованно оказывались под властью хана60.
Оценивая деятельность Семена Ивановича и его отношения с Ордой в целом, следует отметить, что он старался, как и отец, соблюдать полную лояльность к "царю", и под ее прикрытием добился значительных успехов: к Московскому княжеству были присоединены рязанские владения на левом берегу Оки, к великому княжеству Владимирскому — Юрьевское княжество, под сюзеренитет великого князя владимирского перешло Смоленское княжество (вместе с Брянским), наконец, была нейтрализована Литва. Неудача постигла Семена только при попытке вернуть Нижний Новгород.
Глава пятая
СОХРАНЕНИЕ ПОЗИЦИЙ: ИВАН ИВАНОВИЧ (1353–1359)
После смерти Семена Ивановича 26 апреля 1353 г.61 встал вопрос о его преемнике на владимирском великокняжеском столе. Помимо следующего по старшинству сына Калиты — Ивана, занявшего московский стол, претендентом выступил князь нижегородский и суздальский Константин Васильевич. Оба соперника отправились в Орду, причем с целью поддержки Константина туда прибыла делегация от Великого Новгорода62. Джанибек принял, однако, решение в пользу московского князя, и 25 марта 1354 г. Иван Иванович взошел на владимирской стол63.
В отсутствие Ивана молодой рязанский князь Олег Иванович захватил Лопасню64 Лопасня входила в число московских территорий, которые позже признавались отошедшими к Рязани взамен земель по Протве и Луже. Очевидно, после обмена, совершенного Семеном Ивановичем с рязанскими князьями, она по каким-то причинам была удержана Москвой. Иван Иванович, вернувшись из Орды, не стал пытаться вернуть Лопасню. Поскольку военной силы у великого князя для решения такой задачи было, без сомнения, достаточно, следует полагать, что в данном случае имела место благожелательная в отношении возвращения Лопасни в состав Рязанского княжества позиция Орды.
59
Шабульда Ф.М. Указ. соч. С. SO. Поход Семена состоялся либо весной, либо летом 1352 г. (запись о нем — первая в статье 6860 мартовского года, затем следует рассказ об осенних событиях).
60
Напомним, что в 1339–1340 гг. Орда активно стремилась вернуть Смоленск (и Брянск) под свою власть, но тогда это не удалось.
64
Там же. Т. 15, вып. 1. Стб. 63; Приселков МЛ. Троицкая летопись: Реконструкция текста. М.; Л., 1950. С. 374.
5 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 64; Т. 18. С. 99.
6Fennell JL.l The Emergence of Moscow: 1304–1359. L., 1968. P. 199,note3.
7 Кучкин В А. Русские княжества и земли перед Куликовской битвой // Куликовская битва. М., 1980. С. 52.
8 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Сгб. 66.
9 Там же.
10 Там же. Стб. 65; Приселков МД. Указ. соч. С. 375; Веселовский С.Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969. С. 213–215.
" В то же время связывать убийство Хвоста с московско-рязанскими отношениями вряд ли есть основания. Бегство в Рязань было обусловлено враждебностью Олега к Ивану Ивановичу, в силу которой беглецы могли не опасаться выдачи в Москву (которая последовала бы в случае отъезда в какое-либо из княжеств Северо-Восточной Руси, так как здесь Иван был сюзереном).
12 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Об. 67; ср. Т. 18. С. 100.
13 Карамзин Н.М. История государства Российского. М., 1992. Т. 4. С. 172.
14 ДЦГ. М.; Л., 1950. № 4. С. 15, 18.
15 Л.В. Черепнин предполагал, что боярская группировка во главе с Алексеем Хвостом стояла за "постепенное освобождение… от опеки Орды" (Черепнин Л.В. Русские феодальные архивы XIV–XV вв. М., 1948. Ч. 1. С. 22–23; Он же. Образование Русского централизованного государства в XIV–XV веках. М., 1960. С. 546–548), исходя из факта возвращения противников Хвоста к Ивану именно в Орде. Однако этого обстоятельства для такой гипотезы недостаточно. По мнению Дж. Феннелла, внешняя политика Ивана была прямо противоположна той, которую вел его старший брат: если Семен враждебно относился к Литве и полностью покорялся воле Орды, то Иван стремился к миру с Литвой и "восстал против политики рабского подчинения Орде" (revolted aqainst the policy of servile submission to the Horde); лишь в 1357 г., после убийства Хвоста, великий князь под влиянием митрополита Алексея и старейших бояр вернулся к ордынской политике отца и брата (Fennell J.LJ Op. ciL P. 300–303). Если соображения автора о смягчении при Иване политики по отношению к Литве заслуживают внимания, то мысль об анти-ордынских настроениях великого князя осталась не подкрепленной фактами. С ней плохо согласуется предпочтение, отданное Джанибеком Ивану в споре с Константином Васильевичем за великое княжение в 1354 г. и поддержка в следующем году Ордой претензий московского служилого князя Федора Глебовича на Муром.
' О ее социально-экономических и политических корнях см.: Федоров-Давыдов Г.А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 145–153.
2 ПСРЛ. М., 1965. Т. 15, вып. 1. Стб. 68; СПб., 1913. Т. 18. С. 100.
3 Там же. Т. 15, вып. 1. Стб. 68–69; Т. 18. С. 100.
4 Там же. Т. 15, вып. 1. Стб. 69; Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв. М., 1984. С. 244–248, 269.