Осенью 1371 г. Дмитрий вернулся из Орды "съ многыми длъжни-кы"70 — ярлык стоил дорого. Михаил продолжал удерживать за собой часть территории великого княжества Владимирского, и московско-тверской конфликт продолжался. Весной 1372 г. союзные Михаилу литовские войска повоевали Переяславль и Новоторжскую волость. В конце мая Михаил учинил разгром Торжку (городу, в котором имелись новгородская и великокняжеская половины), а в июле вместе с Ольгердом двинулся на Москву. На сей раз московские войска не пропустили Ольгерда к столице. Войска сошлись у Любутска (на Оке, между Калугой и Алексиным) и здесь был заключен мир71. Текст перемирной грамоты сохранился. Договор содержит примечательную черту: великое княжение именуется "очиной" Дмитрия Ивановича. Великий князь литовский признавал права московского князя на Владимирское великое княжество, отказываясь от поддержки претензий своего шурина Михаила Тверского. Таким образом, впервые великое княжение было оценено как политическое образование, статус которого не зависит от воли ордынского хана.
Однако отношения Москвы с Мамаевой Ордой в 1372 г. были вполне дружественными. Послам Дмитрия удалось выкупить находившегося там сына Михаила Тверского Ивана, и его стали держать в Москве "в истоме". Князь Михаил Васильевич Кашинский, двоюродный брат Михаила Александровича, еще в 1371 г. перешедший на сторону Дмитрия, а в начале 1372 г. в условиях литовского наступления вновь подчинившийся тверскому князю, после Любутского мира приехал в Москву и оттуда отправился в Орду, очевидно, для закрепления своего независимого от Твери статуса.
Таким образом, Дмитрию Ивановичу в конце 60-х — начале 70-х гг. удалось с успехом выйти из сложного положения. Поначалу его наступление на тверского князя едва не привело к тяжелым последствиям: Михаил заручился поддержкой двух могущественных правителей — Ольгерда и Мамая и стал реально претендовать на великое княжение владимирское. Правда, Ольгерд и Мамай тогда напрямую не сотрудничали, а Михаил не решился прибегнуть к военной помощи татар, рассчитывая в этом отношении на литовцев. Дмитрию удалось отбить наступление Ольгерда и вновь обрести поддержку со стороны Мамая.
Мир с Литвой в последующие годы сохранялся, а вот отношения с Ордой вскоре изменились.
В 1373 г. татары "отъ Мамая" напали на владения Олега Рязанского. Дмитрий в связи с этим стоял на Оке "со всею силою", а его двоюродный брат Владимир Андреевич Серпуховский специально приехал из Новгорода. Олег Иванович был в это время союзником Дмитрия. В декабре 1371 г. московские войска разгромили Олега под Скорнищевым, и на рязанский стол был возведен Владимир Прон-ский. Но вскоре Олег вернул себе власть, а в московско-литовском договоре июля 1372 г. и Олег, и Владимир выступают как союзники Дмитрия Ивановича. Известно, что во время похода Мамая на Русь 1380 г. Олег согласился платить Орде дань; следовательно, ранее он этого не делал. Возможно, как раз междоусобица в Рязанской земле 1371–1372 гг. вызвала приостановку сбора дани в Орду и поход татар Мамая был следствием прекращения выплат.
Зимой 1373–1374 гг. произошло примирение с Михаилом Тверским: в обмен на возвращение из московского плена сына Михаил отказался от претензий на великое княжение владимирское; тогда же новый кашинский князь Василий Михайлович признал себя вассалом Твери. А в 1374 г. "князю великому Дмитрию Московскому бышеть роз-мирие съ тотары и съ Мамаемъ"72.
Никогда ранее термин "розмирие" не употреблялся при характеристике русско-ордынских отношений — он использовался только при описании конфликтов между русскими князьями. Не вызывает сомнений, что "розмирие" сопровождалось отказом от уплаты выхода. Но следует подчеркнуть, что это явно не было пассивное уклонение от поддержания даннических отношений (что случалось, как увидим, впоследствии): слово "розмирие" указывает на то, что разрыв был открытым. Что могло привести к этому?
71
35 Там же. Об. 99-104.
36 ДДГ. М.; Л., 1950. № 6. О дате грамоты см.: Кучкин В А. Русские княжества и земли перед Куликовской битвой. С 89–91.
37 ДДГ. № 6. С. 22.
38 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Огб. 104.
39 Там же. Огб. 98-100,104.
40 Флоря Б Н. Литва и Русь перед битвой на Куликовом поле // Куликовская битва. С. 151–152.
41 По мнению А.И. Плигузова и А.Л. Хорошкевич, в конце 60-х — начале 70-х гг. "Дмитрий Московский задумал нечто подобное Куликовской битве", а "Ольгердово нашествие сорвало эти планы" (Плигузов А.И… Хорошкевич АЛ. Русская церковь и антиордынская борьба в XIII–XV вв. (по материалам краткого собрания ханских ярлыков русским митрополитам) // Церковь, общество и государство в феодальной России. М.,
1990. С. 96). Аргументом в пользу такого предположения являются слова из послания константинопольского патриарха русским князьям, выступившим на стороне Ольгерда, что "князья русские все согласились и заключили договор с великим князем всея Руси кир Димитрием, обязавшись… чтобы всем вместе идти войною против… врагов креста, не верящих в Господа нашего Иисуса Христа, но скверно и безбожно поклоняющихся огню (См.: РИБ. СПб., 1908. Т. 6. Приложение. Стб. 117–120). Но в послании имеется в виду война с Ольгердом, о которой далее и говорится в тексте (патриарх упрекает своих адресатов, что они нарушили вышеуказанный договор, поддержав литовского князя); "враги креста, поклоняющиеся огню", т. е. язычники, — это, разумеется, литовцы, а не татары (последние уже давно являлись мусульманами).
72
42 ПСРЛ. Т. 15, вып. 1. Стб. 104.
43 Там же. Стб. 98–99; Т. 18. С. 111–112.
44 Там же. Т. 15, вып. 1. Стб. 100; Т. 18. С. 112; ДДГ. № 6. С. 22.
45 ПСРЛ. Л., 1925. Т. 4, ч. 1, вып. 2. С. 314.
46 Там же. Т. 15, вып. 1. Стб. 105.
47 Там же. Стб. 106.
48 Ср.: Кункин В.А. Русские княжества и земли перед Куликовской битвой. С. 96.
49 См.: Насонов А.Н. Указ. соч. С. 131; Егоров ВЛ. Указ. соч. С. 201. Перипетии этого конфликта остаются не вполне выясненными (см.: Григорьев А.П. Указ. соч. С. 44–45).
50 Егоров ВЛ. Указ. соч. С. 204–205.