— И на этом спасибо. — С иронией поклонилась та.
— Не стоит благодарности. — Андрей допил кофе и поставил чашку на подоконник. — У меня есть другое предложение, которое, как я думаю, тебя должно заинтересовать.
— Я тебя слушаю.
— Я оставлю тебе огромное состояние, по земным меркам, в драгоценных камнях и золоте. Столько, что хватит и твоим детям и внукам, если…
— Если…
— Если ты отпустишь Юленьку со мной.
— Нет! — Валентина резко повернулась к нему, чуть не опрокинувшись вместе со стулом. Она любила дочку. Андрей не обратил на этот всплеск ровно никакого внимания. Жена была перед ним, как на ладони. В ней боролись два чувства — любовь к ребенку и жажда новой, возможно, прекрасной, жизни, где‑то далеко от этой дыры, где она губила свои лучшие годы.
— В конце концов, ты можешь родить себе еще ребенка, хоть от кинозвезды — с такими деньгами тебя примут в любом обществе. И поверь, девочке со мной будет хорошо, она будет окружена вниманием и любовью…
— Я и не думаю, что ей будет плохо. Плохо будет мне….
— Только не надо этого трагического шепота. — Воинов покачал головой и подошел к ней почти вплотную. Она не поднялась, уставившись в одну точку, где то над раковиной. — Я даю тебе самой право выбора. Ведь, насколько мне известно, после того, как тебя бросил тот летчик, а я куда‑то исчез, ты не оставалась одна?
— Не тебе об этом говорить!
— А кому же? Но я тебя не упрекаю, ни в коем случае. Что было — быльем поросло. Но Юленька растет, и многое начинает понимать. Я даю тебе возможность решить все проблемы сразу. — Андрей открыл дверь, и снова повернулся к женщине. — Я пойду, погуляю с Юлей, а ты подумай. Это можно будет оформить через развод… — И он вышел, оставив женщину один на один с ее мыслями.
«Корсар», сопровождающий три звездных крейсера, набрал скорость для прыжка в подпространство. Их маршрут пролегал далеко от мест дислокации основных ударных сил Демократий, но об этом знал только очень узкий круг доверенных лиц.
Огромный голографический экран в штурманской рубке создавал полную иллюзию открытого космоса, наполненного сиянием звездных россыпей Млечного Пути.
— Тебе нравится? — Андрей положил ладонь на плечо дочки, и та прижалась к его бедру, зачарованно глядя в пространство, усеянное мириадами звезд.
— Очень! А мы не выпадем? — Шепотом спросила она.
— Нет, не выпадем, — Рассмеялся Андрей, но, вспомнив свой первый полет за пределами атмосферы, и ужас знакомства с открытым космосом, тут же серьезно добавил. — Это просто экран телевизора, а ты скоро привыкнешь ко всему, все узнаешь и даже сама сможешь управлять космическим кораблем!
— А ты меня больше оставлять не будешь?
— Так надолго — не буду. А по делам придется летать, но я всегда буду быстро возвращаться!
— Папа, а у тебя есть женщины? — Юля неожиданно по взрослому, серьезно и грустно одновременно, посмотрела отцу в глаза.
— А почему ты об этом спрашиваешь? — Насторожился тот.
— Когда к маме приходили гости, то она говорила, чтобы я шла гулять, а вечером закрывала в комнате, и очень сердилась, если я выглядывала.
— Я никогда, слышишь, никогда не буду запирать тебя, и тем более выгонять на улицу. — Улыбнулся Андрей, пряча за улыбкой горечь. — И сердиться тоже не буду, ведь ты такая взрослая уже, все понимаешь…. И, наверное, ты очень послушная девочка. Так за что же на тебя сердиться? — Дочь утвердительно кивнула головой. — Ну вот, видишь…. А женщины…. — Он внимательно посмотрел на ожидающую ответа девочку и понял, что обманывать не может, слишком дорого может обойтись ему в будущем эта ложь. — Как бы тебе объяснить, чтобы ты поняла правильно…
— Я пойму. — Пообещала та.
— Хорошо. Так вот. Когда мама тебя забрала, и вы уехали, ты помнишь?
— Да, с дядей Сашей.
— Мне было очень плохо. Я часто заказывал переговоры с мамой, но никто не приходил, и я был совсем один. — Он осторожно подбирал слова. — А потом случилось так, что я улетел с Земли…