Когда беседа была окончена, Келлер вышел в коридор в поисках Катарины. Он нашел ее стоящей у автомата с кофе.
- Где тебя черт носил?
- Я пыталась справиться с тем, что видела мертвого ребенка, мать вашу.
- Ты понимаешь, что ты не вышла на работу? Зрелище не из лучших, но раз ты выбрала эту профессию, то будь добра посвятить себя этому делу. Я должен буду написать характеристику о тебе и я совсем не хочу врать главе отдела, что бы тебя хотя бы младшим агентом сделали. Это не мне надо, а тебе. Ведешь себя как ребенок.
- Да, сэр, прошу прощения, больше такого не повторится. – Катарина стояла красная и ощущала себя школьницей, которую отчитывают за бег по коридору.
- Очень на это надеюсь, иди и узнай у лейтенанта Нюберга информацию по делу.
Остаток дня Келлер перечитывал бумаги, составлял список потенциальных убийц, то есть людей, ранее привлекавшихся за насилие, убийства и избиения. Людей было немного, но агент понимал, что навряд ли убийца окажется среди них. После просмотра дел он направился к людям, пересматривавшим записи с камер. С ними он провел несколько часов, прежде чем уехал домой.
«3»
- Все закрыли рты, тупоголовые бараны. – Остерман кричал что есть сил. Келлер не понимал, откуда в нем проснулась эта ярость. – Сегодня возле магазина Ханера нашли труп! Еще один ребенок! Девочка! Не прошло и пяти дней с момента убийства Бисли Дунклера, но мы не продвинулись ни на шаг, а в довесок еще один труп. Вы понимаете, что это означает?
- Серийный убийца. – Все повернулись к окну. Репортерша даже не оторвалась от своего блокнота. – Что.- Промямлила она.
- Именно, серийный убийца! - Остерман стоял красный. – Мы должны работать усиленнее. Хватит плющить задницы! Три команды занимаются тем же, чем и в прошлый раз. Улики, опрос, камеры. ФБР и Нюберг на место преступления и на вскрытие. С установлением личности проблем не было. Лиза Фаулер, 9 лет. Матери позвонили. Уже едет. Дождаться, отвезти на опознание и привезти сюда. После вскрытия сразу же в участок на опрос. К вечеру жду подробные отчеты от каждого. Все все услышали!?
Келлер решил выпить стаканчик кофе, поехать в морг и дождаться мать потерпевшей. Еще один ребенок. Еще одна оборванная жизнь.
- Доброе утро, агент. – Лурье, казалось, была в восторге. Келлер никогда не понимал этих патологоанатомов. Радуются смерти. Радуются хрусту костей и фонтанам крови.
- Привет. Можно взглянуть на девочку?
- Да, пройдемте, я вас провожу.
Доктор быстро зашагала по зеленым коридорам к стене со шкафами. Тело Лизы лежало на холодном металлическом столе. Тонкие косички, еле заметные на синюшной коже веснушки и маленькое тельце. Сердце Келлера сжалось и остановилось дыхание.
Катарина привезла мать девочки. Приехавшая женщина была явно после хорошей пьянки – помятое лицо, ярко красные щеки и запухшие глаза, волосы грязные и собранные в безобразный пучок. Едкий запах перегара заставил Муди поморщиться и Келлер грозно покачал головой, давая знать, что она не должна выражать презрение и настраивать свидетеля против нее. При виде девочки на холодном медицинском столе женщина положительно покачала головой и стала медленно падать. Келлер не успел подставить руки или схватить ее, Лурье немедленно схватила банку с нашатырем, облила марлю и ткнула в нос упавшей женщине. Моментальной реакции не последовало и Арне вопросительно взглянул на Эдну, но уже через секунду женщина закашлялась и попыталась подняться на локти. Она подтвердила, что девочка, лежавшая на столе это ее дочь – Лиза Фаулер. Когда она пришла в себя, Келлер отправил ее в участок для дальнейшего допроса. Сейчас нужно сосредоточиться на вскрытии.
- С тобой все хорошо? Какой-то цвет твоего лица неестественный. – Лурье внимательно вгляделась в Катарину.
- Все в порядке, присутствовать на вскрытии всегда неприятно, да еще и ребенок мертвый.
Выслушав ответ стажера, Лурье достала диктофон, произнесла слова, что требуются для начала работы и стала внимательно смотреть на ребенка. Вся так же плохо подобранная одежда, мальчуковая и на несколько размеров больше, но уже без обуви. На веках малышки был след от розовых теней. Если не всматриваться, то и не заметишь, а Келлер и вообще ничего не увидел, даже присмотревшись. На этот раз следы были лишь на шее, такие же как и у Дунклера - от удушения. Больше ничего стоящего Лурье не сообщила, пообещала дать предварительный отчет к вечеру. Келлер сразу же позвонил Остерману и рассказал обо всем, что удалось узнать.