Странно. Мне показалось, что треугольником я занимаюсь всего минут пять.
— Давай теперь проверим, сможешь ли ты начертить фигуру и задержать её в воздухе, — предлагает целитель. — Для этого не ставь последнюю точку. Просто держи всё внимание в центре? Сможешь?
— Наверное, да, — отвечаю.
Проделываю манипуляцию и не ставлю точку. Опять срывается росчерк. Ещё и ещё раз. Удерживать внимание не удается. Снова отвлекаюсь на хмарь. На пятую или шестую попытку я всё-таки удерживаю точку. Получается держать этот рисунок в голове.
— Всё отлично, — подтверждает Пилюлькин. — Можешь сделать шаг?
Делаю шаг. Удерживаю внимание. Для этого выбрасываю все ненужные мысли из головы.
Делаю ещё пару-тройку шагов вперёд.
— Как только выскочит какая-нибудь гадина, просто ставь точку и смотри туда, куда должен попасть твой заряд, — настраивает меня целитель.
Делаю несколько шагов. На меня выбегает небольшой монстр. На этот раз он меньше напоминает обезьяну и стоит на двух лапах. Стараюсь не отвлекаться на этот факт. Ставлю точку, как учил меня Пилюлькин. Юркость и ловкость этой недоделанной обезьянке не помогают. Мой росчерк изменяет траекторию и прицельно двигается за существом. Успеваю услышать глухой крик, перед тем, как заряд попадает в цель. Монстр за секунду сгорает до пепла.
— Ух ты, ничего себе у тебя плотность магии, — слышу удивленный голос целителя.
Пожимаю плечами. Странно, но хорошо. Оттока сил не чувствую. Наоборот, чуть больше бодрости, чем изначально. Как ни крути, монстры бодрят.
— Достаточно, можешь выходить, — разрешает Пилюлькин.
Сзади опять закручивается хмарь.
Неподалёку от меня открывается дверь. Заглядывает Пилюлькин.
— Всё, пойдём, будем интерпретировать то, что получили, — целитель зовет меня за собой.
После слов целителя слышу за спиной приглушенное шипение. Оборачиваюсь. Из тумана выкатывается клубок змей. Он медленно расплетается, и я уже могу различить черные глаза и раздвоенные языки. Так и знал: не зря меня напрягало поведение хмари.
По-спортивному, можно сказать по-олимпийски, создаю росчерк. Сосредоточиться удается быстрее, чем в прошлые разы. Недолго удерживаю точку и направляю её в жуткий шипящий клубок. Все как и раньше, разве что замечаю как прежде, чем сгореть до пепла, существа отключаются и падают на пол.
Дверь снова открывается.
— Да, это было неожиданно, — говорит он и смотрит на горку пепла. — Лучше бы ты их расстрелял.
— Почему? — спрашиваю. — Разве они не опасны?
— Опасны, если подойти слишком быстро, — объясняет целитель. — Издалека — нет. А вот яд у них обладает интересными свойствами. Кстати, очень редкий. Так что, если увидишь таких в следующий раз, то лучше стреляй, чтобы осталось побольше. После выстрела можно вытащить железы. А с горсткой пепла ничего не поделаешь.
Видно, что Пилюлькин огорчен. Но огорчение быстро проходит, уступая место лихорадочому интересу.
— Пойдём, Ларион, пойдём, — целитель легонько подталкивает меня к своему кабинету.
Пилюлькин закрывает соседнюю дверь на ключ.
— Ну, что, Кормак, закончил? — спрашивает Пилюлькин, как только мы заходим.
— Нет. Я ещё немного поработаю, если можно, — отвечает тот.
Мне кажется его поведение как минимум странным. Какой студент добровольно захочет драить стекляшки? Очевидно, парень хочет подслушать, что тут будет происходить.
— Да ладно, иди, я тебе зачту, — кивает на дверь целитель.
— Так я ещё… — не успевает договорить Кормак.
— Не-не-не. Иди, иди отдыхай, — Пилюлькин быстро выпроваживает парня.
Считаю, это логично, если мы будем обсуждать мои возможности. Всё-таки то, что я умею — моя личная тайна.
Целитель подталкивает меня к своему столу. Он срывает с меня амулеты и вставляет их обратно в кофры. Вообще не заморачивается наводками как Ариадна. Вижу, что кофры расположены в четком порядке вокруг большого хрустального шара на его столике.
Как только последний амулет попадает на стол, Пилюлькин показывает мне на стул.
— Иди садись, подожди, мне нужно время на обработку, — говорит он.
Сажусь и наблюдаю. Вокруг Пилюлькина загорается множество объёмных пульсирующих фигур. Они кружатся в завораживающем хороводе. Наблюдаю за ними как загипнотизированный.
Разочарованный голос целителя возвращает меня к реальности:
— Ну что я могу тебе сказать…
Внимательно слушаю. Тон мне не нравится.
— Ничего не получилось? — аккуратно уточняю.
На самом деле, я уже махнул рукой на ситуацию. Нет — так нет. Будем решать проблемы по мере их поступления.