Уже в первые дни работы мне стало известно, кому я "обязана" назначением в престижную аптеку города, увидев однажды у кабинета управляющего знакомое лицо. Это была Тоня М., окончившая наше учебное заведение годом раньше меня. Я не сразу узнала её: некогда цветущая, со здоровым румянцем на щеках девушка словно превратилась в собственную тень - исхудавшая фигура, бледное лицо, синие круги под глазами... Что с ней стряслось? Неужели какая-то серьёзная болезнь так подкосила несчастную?! Вспомнилось мне, каким авторитетом пользовалась она у преподавателей, как часто ставили они её нам всем в пример. Учёбу Антонина закончила с красным дипломом, и никто не сомневался, что она будет продолжать её в высшем учебном заведении. Но та, как выяснилось, поступила иначе.
Эту историю, о которой начальством аптеки было запрещено распространяться рассказала мне одна из моих коллег, когда, возвращаясь домой после работы, нам оказалось по пути. Наша Тоня, устроившись в аптеку, и здесь очень быстро сумела очаровать всех своим трудолюбием - и руководителей, и ассистенток, и даже технический персонал! Работа, как говорится, так и горела в её руках. Легко и быстро управившись со своими рецептами, Тоня, пока не принесли новую их "порцию", спешила помочь отстающим, даже безо всякой их просьбы. При этом она словно и не чувствовала усталости, всегда была улыбчивой, жизнерадостной.
Порядок в аптеках при приготовлении лекарственных форм такой: ассистент, приготовив штук восемь пузырьков, закупоренных по всем правилам - пробкой и пергаментным колпачком, перетянутым аптечной резинкой, несёт их на подносе контролёру. Тот сверяет номер на рецепте с номерком, приклеенным на склянке, и называет один или два первых компонента. Ассистент обязан твёрдо и точно назвать наизусть полностью его состав и количество вложенных туда веществ. Ежели в чём-то он ошибётся, или контролёр почувствует неуверенность в ответе, лекарство уничтожается и делается по рецепту заново. Ко всем работницам контролёр Эльвира Загитовна была придирчивой и строгой, но не к Антонине - ей она безоговорочно доверяла, и работу её принимала почти формально, особо в цифры не вникая.
Но однажды случилось ЧП... В аптеку позвонили из Детской Клинической Больницы - к ним на Скорой привезли четырёхлетнего ребёнка в бессознательном состоянии. Химический анализ микстуры, приготовленной в аптеке, показал десятикратное превышение сильнодействующего препарата (список В), что привело к тяжелейшему отравлению. "Врачи делают всё возможное,- заверил главврач,- но жизнь ребёнка остаётся в опасности." Когда выяснилось, что лекарство было изготовлено Тоней, сказать, что работницы аптеки были в шоке, это ничего не сказать. Это был ужас, который испытали все они, понимая, что такое могло случиться с любой из них! Но как это могло произойти с той, которую всем приводили в пример, которую только что на руках не носили?! Но, как оказалось, от ошибок не гарантирован никто. Тоня и контролёр Эльвира Загитовна были немедленно уволены по статье. Прокуратура завела уголовное дело, и Антонине грозил немалый срок в случае смерти ребёнка. К счастью, мальчика спасли, и она отделалась условным сроком. Этот ужасный случай подкосил девушку и физически, и морально. Спустя некоторое время, проводя общее собрание коллектива, Наталья Михайловна подняла вопрос о необходимости повышения ответственности и внимания. Кто-то из ассистентов "заикнулся" о частичном уменьшении количества принимаемых в одну смену рецептов, на что заведующая сухо заметила, мол, недовольных порядками в аптеке она не держит, пусть пишут заявление об увольнении по собственному желанию.
От того, что я невольно заняла место несчастной Антонины, на душе у меня остался неприятный осадок.
То ли к счастью, то ли к сожалению, но управляющий аптекой Яков Моисеевич как в воду глядел! Не проработав и месяца, я, наконец, обрадовала супруга, сообщив ему "долгожданную" весть! Скрыть до поры, до времени от сослуживцев своё состояние не удалось - токсикоз беременности буквально выматывал меня. Приближаясь к аптеке, я уже за квартал чувствовала её дух и, вбежав, ни на кого не глядя, зажав рукой рот неслась к туалету, моля бога, чтобы он был не занят. И в течение первой смены (хорошо хоть то, что злосчастный токсикоз мучил меня только первую половину дня), не раз приходилось мне на пару-тройку минут покидать рабочее место. "Надо больше о работе думать, тогда и тошнить не будет!" - как-то, поймав меня на выходе из санузла, выдала удивительно глубокомысленную фразу заведующая, обдав, как холодной водой, недоброжелательным взглядом. Да мне о ней, о работе только и приходилось думать - горка рецептов росла на рабочем месте в мои кратковременные отлучки, и не было никаких причин делать скидку на моё недомогание, ведь беременность - не болезнь, а работы у каждой, как и прежде, до известного происшествия, было выше крыши. Стоит сказать, что не только рецепты, принятые официально и назначенные на определённый срок ложились на рабочие места ассистенток. Частенько, минуя приёмщиц, на столе оказывались "левые" рецепты, без номерков и регистрации, иногда написанные просто на клочке бумаги. У Натальи Михайловны были родственники и знакомые, тоже нуждающиеся в лекарствах. Эти блатные "рецепты" иногда создавали путаницу, но негласно они должны были делаться в первую очередь.