поскольку мои ассистенты достигали высокого уровня, и другие клубы предлагали им самостоятельную
работу. Мой помощник Арчи Ноксушел в «Рейнджерс» за две недели до финала Кубка обладателей кубков-1991. В его отсутствие я взял в
Роттердам Брайана Уайтхауса.
Позже я снова искал ассистента. Нобби Стайлс спросил: «Почему ты не попробуешь Брайана Кидда?»Брайан знал клуб, он модернизировал
скаутинговую сеть, пригласив старых приятелей из «МЮ», и привлек школьных учителей, которые хорошо знали местных ребят. Это была лучшая
работа, которую когда-либо делал Брайан, потрясающий успех. Итак, я нанял Брайана. Он быстро подружился с футболистами, обеспечив
хорошую атмосферу на тренировках. Он ездил в Италию, следил за командами Серии А и перенял там многое из отношений с игроками.
Когда в 98-м он собирался возглавить «Блэкберн», я сказал: «Надеюсь, ты знаешь, что делаешь». Когда тренеры уходят, они всегда спрашивают
мое мнение. Я не мог выбить из Мартина Эдвардса для Арчи Ноксастолько, сколько предложил «Рейнджерс». Брайан Кидд, я считал, не
подходит для работы главным тренером. Стив Макларен— без сомнений, тренер до мозга костей. Я посоветовал Стиву выбрать правильный клуб
и правильного босса. Это принципиально важно. Всегда. «Вест Хэм» и «Саутгемптон» предлагали ему работу.
Со Стивом Маклареном
Неожиданно Стиву позвонил Стив Гибсон, председатель правления «Миддлсборо», и я посоветовал тут же принять предложение. Брайн Робсон,
хотя и был уволен из «Миддлсборо», хорошо отзывался о Гибсоне: молодой, свежий, с желанием вкладывать в клуб. У них замечательная
тренировочная база. «Это все твоя заслуга», — сказал я Гибсону.
В «Реале» тебя могут уволить до конца сезона. В «Манчестере» ты можешь провести всю жизнь
Организованный, сильный, в поиске новых идей, Стив был создан для тренерства. Он обладал хорошими человеческими качествами, был горяч
и энергичен.
Карлуш Кейруш, еще один мой ассистент, был великолепен. Просто великолепен. Выдающийся. Дотошный, педантичный интеллигент. Его
порекомендовал Энди Роксбург. В то время мы пристальнее присматривались к игрокам из южного полушария. Требовался человек не из Северной
Европы, знающий один или два иностранных языка. Энди не ошибся. Кейруш тренировал сборную ЮАР, и я вызвал Квинтона Форчуна,чтобы
узнать его мнение. «Фантастический», — сказал Квинтон.
— На каком уровне он может работать?
— На любом.
— То, что мне нужно.
Когда в 2002 году Карлуш прилетел в Англию на переговоры, я ждал его в спортивном костюме. Карлуш был одет безукоризненно. Он источал
галантность. И так впечатлил меня, что я сразу предложил ему работу. Он взял на себя ответственность за многие процессы, которые формально
его не касались.
«Нам нужно поговорить», — Карлуш позвонил мне летом 2003-го, когда я отдыхал на юге Франции. Что это может быть? Кто после него? «Нам
нужно поговорить», — повторил он.
Он прилетел в Ниццу, я взял такси до аэропорта, и мы нашли тихий уголок.
— Мадридский «Реал» предложил мне работу, — начал Карлуш.
— Я должен сказать две вещи: во-первых, ты не можешь отказаться от такого предложения. Во-вторых, ты покидаешь очень хороший клуб. В
«Реале» тебя могут уволить до конца сезона. В «Манчестере» ты можешь провести всю жизнь.
— Я знаю, но это слишком заманчивое предложение.
— Карлуш, я не могу отговорить тебя. Потому что если мне удастся, а «Реал» через год выиграет Лигу чемпионов, ты скажешь: «Я мог быть там».
Но я говорю тебе, что работа в «Реале» — ночной кошмар.
Через три месяца он хотел уйти из Мадрида. Я сказал, что он не имеет права. Прилетел в Испанию и позавтракал с ним в его апартаментах. Мой
посыл был конкретен: ты не можешь уйти сейчас, доведи дело до конца, а в следующем году возвращайся ко мне. В том сезоне я не нанимал
помощника, потому что не сомневался, что Карлуш вернется. Я уговорил двух отличных парней, Джима Райана и Мика Фелана, помочь мне, но я
не хотел связывать себя договоренностями, зная, что Карлуш может вернуться. Я провел собеседование с Мартином Йолом за неделю до того, как
позвонил Кейруш и сказал, что в Мадриде не получается. Мартин впечатлил, я собирался нанять его, пока не позвонил Карлуш. Я сообщил
Мартину, что пока оставляю должность вакантной. Я не мог объяснить ему почему.
Среди всех, с кем я работал, он, без сомнения, лучший
Помощник тренера в «МЮ» — престижная должность. Это величина. Когда Карлуш ушел во второй раз в июле 2008-го, были задеты
патриотические струны его души. Я понимал, почему он согласился тренировать Португалию. Карлуш бил наотмашь. Он обладал всеми
качествами, чтобы стать следующим тренером «МЮ». Он мог быть эмоциональным. Но среди всех, с кем я работал, он, без сомнений, лучший. Он
был абсолютно прямодушен. Он мог зайти и сказать мне: «Я недоволен этим и этим».
Он подходил мне. Он был ротвейлером. Он мог шагнуть в кабинет и объявить, что нужно сделать что-то, а потом расписывал все на доске. Я
иногда говорил: «Правильно, ок, Карлуш, да», думая: «Я сейчас занят». Но его желание сделать как нужно, — очень хорошее качество.
В тот год, когда я передумал уходить из «МЮ», несмотря на потерю Петера Шмейхеля и Дениса Ирвина, у нас была сильная команда. Мы
называли Ирвина «Денис восемь из десяти». Он быстро соображал. Никогда не давал расслабиться. В СМИ ни разу не появлялись негативные
истории с Денисом. Я помню, как в матче с «Арсеналом» в концовке он упустил Бергкампа и позволил ему забить. Журналист спросил: «Денис вас
расстроил?» «Эй, — ответил я, — он играет у меня восемь или девять лет и ни разу не совершил ошибку. Думаю, одну я могу ему простить».
Из-за рождения ребенка во Франции Бартез потерял концентрацию, поскольку часто ездил туда-обратно
Самой большой проблемой стала вратарская позиция. С той минуты, как Шмейхель в 99-м ушел в лиссабонский «Спортинг» — потом мы упустили
ван дер Сара, — я тыкал пальцем в небо. Раймонд ван дер Гоувбыл необычным вратарем, который самоотверженно работал на тренировках, но
он недотягивал до первого номера. Марк Боснич— жуткий профессионал. Массимо Таибине нашел себя здесь, зато вернулся в Италию и обрел
вторую молодость. Фабьен Бартезприехал в статусе чемпиона мира, но, возможно, из-за рождения ребенка во Франции он потерял концентрацию,
поскольку часто ездил туда-обратно. Он был хорошим парнем, отлично действовал на «ленточке», хорошо играл ногами, но когда вратарь теряет
концентрацию, это проблема.
Когда команда узнала, что я ухожу, парни расслабились. Моя тактика — держать игроков в напряжении, чтобы каждый матч был вопросом жизни
и смерти. Подход победителя. Я начал заглядывать слишком далеко, размышляя, кто заменит меня. В природе человека расслабиться и сказать
себе: «В следующем году меня здесь не будет».
В клубе так привыкли ко мне, что сомневались, что и дальше все будет так же хорошо. Еще в октябре 2000-го я понял, что совершил ошибку. Мне
хотелось, чтобы сезон закончился уже тогда. Я не получал удовольствия. Я проклинал себя: «Какой я дурак. Зачем я упомянул об уходе?» Команда
не показывала прежний уровень. Я сомневался по поводу своего будущего. Куда я пойду? Что буду делать? Я понимал, что мне будет не хватать