— Кого-то ищешь?
Женщина приветливо улыбнулась.
Вместо ответа протянула пластиковую карточку. Оказалось, я обратилась по адресу, и эта умопомрачительная брюнетка и есть тот самый начальник департамента.
Глава 4
Вадим очнулся на чем-то жестком. Первой мыслью стало: «Что, опять?!» Второй: «Живой». Он дышал в обычном ритме, без всхлипов. Вроде ничего не болело, только саднило плечо. Ударился? Ну да пустяк. Он открыл глаза и нахмурился. Ничего. Кромешная темнота не отступала. Вадим немного подождал, привыкая к световым условиям, но сумрак так и не поредел, не проступили контуры предметов. Видимо, в помещении отсутствовал источник света. Тут бы пригодились специальные очки, но даже вживленный в мозг чип должен был увеличить чувствительность зрения.
Вадим ощупал то, на чем лежал. Судя по тактильным ощущениям, стандартная койка космического корабля в каюте низшего состава. Вот и ремни, рука нашарила регулировочную бляшку. Продолжив исследование, он понял, что одет в комбинезон из грубой, явно синтетической ткани. Белье одноразовое, на липучках. Такое выдают больным и кладут в вещмешки. Пальцы легко справлялись с задачей, открывали и закрывали карманы, расстегивали и застегивали молнии, но глаза отчаянно не желали давать картинку. Ладно, сейчас Вадим включит свет… Странно, он нажал на кнопку, но ничего не произошло. Тут голосовое управление? Копылов произнес стандартную фразу — с тем же успехом. Да что же это такое?!
Легкая паника заставила встать и, натыкаясь на стены, направиться к двери. Где она, Вадим лишь предполагал, ориентируясь по привычным схемам в голове. Чертыхнувшись, он обо что-то споткнулся и шумно выпустил воздух сквозь зубы. К саднящему плечу добавился болючий синяк на колене, но это мелочи, после войны и госпиталя все ерунда.
Вот, кажется, и дверь. Ухватившись за косяк, Вадим начал обшаривать холодную металлическую поверхность в поисках панели управления. Обычно она делалась на уровне груди, справа. Однако дверь оказалась девственно пуста. Копылов проверил несколько раз, ощупал все сверху донизу, проверил стену рядом. Ни следа. Что за игры?
— Эй! — Он пару раз ударил кулаком по двери. — Эй, кто-нибудь?
Ответом стала тишина.
Вадим привалился здоровым плечом к косяку и задумался. Последнее воспоминание отсылало к парковке перед госпиталем. Он хотел позаимствовать мотус у инопланетян и потерял сознание. Антидот не подействовал, либо яд успел распространиться по всему телу. Однако Вадим жив. Выходит, незнакомцы отвезли его к врачу, и явно не в тот же госпиталь. Почему? На их месте он бы воспользовался ближайшим медицинским учреждением. Выходит, у гуманоидов имелись свои причины не доверять местным эскулапам. Но тоже странно, зачем же они направлялись в госпиталь? Хотя, может, просто навещали знакомых.
Факт второй — Вадим на космическом корабле. По классу явно лайнер: ни в одном флайерботе кают нет, даже бизнес-класс оформлен иначе. Только вот дверь заперта снаружи, а находящийся внутри пассажир не имел возможности выбраться. Более того, ему зачем-то отключили свет.
Выводы напрашивались печальные. Копылов, конечно, мог бы тешить себя надеждами, что ему показалось, просто система сломалась, а он пропустил кодовую панель. Но он привык смотреть в лицо опасности. К сожалению, в Космосе еще процветало пиратство, и не забыт такой пережиток прошлого, как работорговля. Вадим сомневался, что президент или министр обороны расстроились бы, если бы вместо разборки на органы добрые инопланетяне увезли опального адмирала на невольничий рынок. Тогда и одежда понятна: зачем тратиться, если хозяин купит новую? Один вопрос: почему Вадима не связали? Темнота темнотой, но дверь когда-то откроется, и еще неизвестно, кто кого.
Отыскав санузел, после Копылов вернулся на кровать. Текущая диспозиция казалась туманной, для плана действий не хватало информации. Придется лежать и ждать, пока она появится.
Видимо, под действием лекарств Вадим снова задремал. Его разбудили голоса и мерный писк некого прибора. Резко распахнув глаза, он попытался сесть, но его удержали. Некто — он по-прежнему не видел их, только различал темные пятна на сером фоне, — зафиксировал его конечности и сказал кому-то:
— Ну вот, можно начинать. Проведите полное обследование, хочу знать, на какие торги его заявлять.
Торги. Выходит, таки работорговцы.
И почему вокруг все черно-серое? В помещении явно много света, глаза Вадима открыты… Не вернувшееся зрение пока волновало его куда больше, чем руки в латексных перчатках, крепившие к телу датчики.