Внезапно у нее застыла кровь от другого предположения. Неужели она спровоцировала приступ, придя к нему? Бесполезно размышлять об этом. Того, что сделано, уже не исправишь. Единственное, что она могла сделать, - это держать его за руку, пытаясь вдохнуть в него немного собственной силы, пока они неслись по улицам города к больнице.
Команда специалистов, получивших предупреждение по рации, уже ждала их во главе с хирургом Джеймса, представившимся как Билл Марголин. Он быстро осмотрел Джеймса и дал инструкции своим сотрудникам. Пока они выполняли его указания, хирург обратился к Зои, которая с белым лицом стояла рядом.
- Как я понял, вы были с ним, когда он потерял сознание. Зои кивнула.
- С ним все будет в порядке?
- Не могу ничего обещать до операции, но Джеймс сильный, так что есть все основания надеяться на лучшее, - осторожно ответил врач. - Вы его близкая родственница?
Зои пронзила боль, когда она поняла, что хирург, как и санитары, решил, будто она его случайная знакомая. Она испытала некоторое внутреннее удовлетворение, негромко ответив:
- Я его жена.
Врач казался потрясенным.
- Его жена? Джеймс не мог...
- Он рассказал мне об операции до свадьбы, - опередила она его, - и о том, что может ее не перенести.
Доктор Марголин взглянул на Зои с удвоенным уважением.
- Вы, должно быть, очень его любите, раз согласились пойти на это.
Она-то любила, но единственным, кто не знал о ее любви - и не мог знать, был Джеймс.
- Как скоро станет известно, успешно ли прошла операция? - спросила она. Врач честно посмотрел ей в глаза.
- Почти сразу. Если Джеймс выживет, головные боли прекратятся и он полностью восстановит свою дееспособность.
О другой альтернативе он мог не говорить. На секунду Зои похолодела, но тут же взяла себя в руки. С Джеймсом все будет хорошо. Иного и быть не может.
Зои провели в комнату ожидания. От внутреннего напряжения ей хотелось кричать, но она заставляла себя тупо просматривать журналы, пить бесконечные чашки кофе и сдерживать желание ходить из угла в угол. Перед глазами у нее постоянно стоял образ Джеймса, без сознания лежавшего у нее на руках.
- Господи, пусть с ним все будет в порядке, - молилась она, мечтая о чуде.
Теперь Зои знала, почему согласилась стать его женой. Она сделала это не только ради Джинни, но и ради себя. Подсознательно Зои поняла, что пропала, увидев его впервые на пороге своего дома в Сиднее, хотя ей потребовалось несколько недель, чтобы смириться с этим. Джеймса тянуло к ней на каком-то примитивном уровне, и ее сердце просто не могло не ответить на его призыв.
Время текло мучительно медленно, сжимая ее чувства такими сильными тисками, что ей было трудно дышать. Зои начала ходить. Выпила еще кофе. Листала журналы, не разбирая на страницах ни единого слова. В какой-то момент она, видимо, задремала от усталости, потому что проснулась, почувствовав на плече чью-то руку.
- Миссис Лэнгфорд?
Зои потребовалась секунда, чтобы связать незнакомое имя с собой, затем она резко вскочила, почувствовав, как сердце сжал страх.
- Джеймс?
Доктор Марголин нахмурился:
- Он прекрасно перенес операцию, но нам не удается вывести его из-под действия наркоза. Такое впечатление, что он не хочет просыпаться.
Джеймс уже преодолел так много. Он не может сдаться сейчас.
- Если я поговорю с ним, это поможет?
Врач кивнул.
- Именно это я и хотел предложить. Зои последовала за хирургом в палату, и сердце ее упало при виде Джеймса, неподвижно лежавшего среди мониторов и сплетения трубок. Она расправила плечи. Известно ему это или нет, но он не один в этой битве. Позднее, возможно, Зои исчезнет из его жизни, но сейчас она его жена и будет бороться за него до последнего. Она решительно встретила взгляд доктора.
- Что я должна делать?
- Говорите с ним, пойте, делайте, что хотите, лишь бы достучаться до него. Он находится под постоянным контролем, и сестра на всякий случай будет у палаты.
Хирург вышел и закрыл дверь, оставив Зои наедине с Джеймсом в тяжелой тишине, нарушаемой только негромким шумом работающего медицинского оборудования. Придвинув к кровати стул, Зои взяла Джеймса за руку и стала подыскивать слова, способные пробудить его.
- Это Зои, - начала она голосом, постепенно окрепшим от воодушевления. Врач говорит, что операция прошла удачно. Он извлек пулю, не задев нерва, так что больше тебя не будут мучить головные боли или слабость. Ты снова станешь сильным... - При этих словах она запнулась, живо представив себя в его объятиях.
Из глаз у нее готовы были политься слезы, но она сдержалась. Джеймс нуждается в ее силе. Очень скоро ей придется бороться уже за себя.
- Давай, Джеймс, - продолжала Зои, - ты же не собираешься сдаваться и позволить мне победить? Если ты умрешь, я получу полное опекунство над Джинни, слышишь? Ты же не этого хочешь? Если ты вернешься, я все потеряю. Даже тебя, верно? - Зои собиралась сказать совсем другое, но слова вырвались против ее воли. Голос оставался сильным, когда она добавила:
- Я знаю, ты меня не любишь, но я не разрешаю тебе уйти. Понимаешь... голос ее ослаб перед признанием, которого она не могла не сделать, - я тебя люблю. - Ничего перед собой не видя, она повернулась и быстро вышла из комнаты.
Пробегая мимо медсестры, Зои пробормотала какое-то извинение. Если она сейчас не останется одна, то совсем расклеится и тогда ничем не сможет помочь Джеймсу.
Зои не останавливалась, пока не добралась до больничной часовни, гостеприимно открытой для всех. Она упала на скамью и съежилась, чувствуя себя более одинокой и напуганной, чем когда-либо. Прежде она не позволяла себе думать, что Джеймс не перенесет операцию. Пусть она не сможет быть с ним, но Зои от всей души желала ему выздоровления. Если возможно заставить человека жить одной своей силой воли, Зои пыталась сделать это сейчас, хоть и понимала, что этого окажется недостаточно...