Наконец, Кари сказала:
— Я хочу пить. Ты можешь принести мне апельсиновый сок, а я продолжу искать?
— Конечно, — он встал и его ботинки направились в сторону кухни. Кари помахала рукой за диваном, как будто я могла не понять, что Майкл ушел. Я сняла туфли, чтобы они не стукали по плитке и на цыпочках пошла туда, где, как я полагала, был выход из комнаты, но это оказался только альков с сиденьем на подоконнике. Гитара Кари лежала поверх нотной бумаги. Я повернулась, чтобы уйти, но потом услышала возвращающиеся шаги Майкла.
Поэтому я прижалась к стене. Я была в ловушке, но, по меньшей мере, не на виду. Майкл мог видеть стену напротив меня, но не ту, где я стояла.
Я считала, что это хорошо, до тех пор, пока не поняла, что напротив меня висит огромное зеркало. Я отчетливо видела их двоих: Майкл отодвинул бумаги, чтобы освободить место и сесть. Кари взяла у него стакан апельсинового сока.
Возможно, я произвела какой-то шум. Или сказала что-то недостойное подражания. Майкл посмотрел в моем направлении. Его глаза встретились с моими в зеркале. Я застыла от страха. Меня поймали. Должна ли я что-то сказать, или пусть Кари объясняет?
Но взгляд Майкла скользнул мимо меня и вернулся к Кари.
— Мне нравится твой новый портрет в уголке для творчества.
Тогда Кари посмотрела на меня и оказалась гораздо меньше обрадована новым портретом в уголке для творчества. Она действительно смотрела на меня так, как будто я сделала это специально. Как будто я сказала себе:
— Зачем уходить, если можно стоять и притворяться фотографией Кари?
Но я стояла в той же позе, на случай, если Майклу вздумается снова взглянуть в зеркало. Прошло добрых пять минут, прежде, чем Майкл прочитал страницы, которые Лорна написала о нём, и Кари смогла убедить его, что им нужно выйти осмотреть бассейн.
Я не хотела надевать обратно туфли. Выбежав из комнаты, я пробежала по коридору и не переставала бежать, пока не достигла ворот дома Кари. Я позвонила водителю, чтобы он меня забрал, но моё сердце не переставало учащенно биться, пока мы не достигли дома Марен.
Один из ассистентов Кари завез книгу для Марен на следующее утро. Она читала её во время завтрака. Было странно видеть, как она спокойно перелистывала страницы и ела йогурт с мюсли. Я ожидала, что она будет хоть немного защищать Кари.
К тому моменту, когда я вернулась с уроков танцев, она не только закончила читать рукопись, она сделала копии. Она положила одну из них в бумажный конверт для адвоката Кари, вторую — в другой конверт. Она позвонила по телефону. Её строгий профессиональный голос изменился, стал более интимным и желающим угодить. Я осталась в кухне, медленно отхлёбывая воду, чтобы послушать.
Она говорила о книге Лорны с большим сожалением и эмоциональностью, чем когда читала её.
— Я отправляю копию её адвокату, — сказала она. — Я тебе тоже пришлю, если хочешь.
С кем она разговаривала? С моим отцом?
Через минуту тишины она снова заговорила.
— Ну, не смотря на это, я думаю, что вижу прогресс. Она усердно трудится, придерживается бюджета. Она немного отстает с альбомом, но нагоняет.
Ответ на это, каким бы он ни был, заставил Марен улыбнуться.
— Я принимаю все задания, которые ты мне даешь, всерьез, и, кроме того, я обожаю Кари. Я думаю, ей нужно женское влияние.
Мои пальцы застыли на бутылке. Это был он. Мой отец был на другом конце беседы. Годы страданий по нему, размышлений о том, что он сказал бы мне, годы, когда я чувствовала себя покинутой, внезапно всплыли на поверхность.
Марен продолжила ворковать о том, какая Кари удивительная девушка, а я боролась с желанием выхватить телефон у неё из рук. Это было бы не нормально. Я не хотела, чтобы первое впечатление моего отца обо мне говорило о том, что я сумасшедшая, которая врывается в чужие беседы.
Однако я не могла отвести глаз от Марен.
Наконец она попрощалась и закрыла телефон со счастливым вздохом. Только тогда она заметила мой взгляд.
— Это был Алекс Кингсли, да? — спросила я.
— Да, — её тон стал обычным деловым. — Я подумала, он должен знать о книге. Опять же, он звезда первой главы.
Я пыталась понять то, что услышала.
— Он попросил вас исправить финансовое положение Кари?
Она подняла руку, как учитель, поправляющий ученика.
— Алекс просто заботливый отец. Конечно, он хочет помочь своей дочери. Однако, не упоминай эту беседу при Кари. Я не хочу, чтобы она думала, что я помогаю ей в качестве услуги ему.
И потом она снова улыбнулась.
Слишком поздно. Кари уже поняла, что Марен пыталась подбивать клинья под её отца.