Том взмахнул рукой, и руки Хоупа оказались связаны за головой бархатной лентой. Зеленые глаза недовольно сверкнули. Том только довольно ухмыльнулся, накидываясь на распростертое под ним тело. Он изучал, гладил, кусал и целовал, медленно доводя Гарри до всепоглощающего безумия. Но когда его руки скользнули по ягодицам, Гарри дернулся и попытался вырваться. Руки он давно освободил, даже не прибегая к помощи магии. Том явно не хотел причинять боль, поэтому узел оказался совсем слабеньким.
— Тише, Хоуп, тише, — в страстном шепоте Темного Лорда проскальзывали шипящие нотки. — Тебе будет хорошо.
Гарри сглотнул. Тело пылало огнем возбуждения и требовало удовлетворения, но… Довериться? Для Гарри это всегда представляло сложность, а сейчас и вовсе казалось практически невозможным. Он был рядом с Томом три года, жил с ним в одном доме, который они звали штабом, хотя все официальные собрания и проходили в Малфой-мэноре. Он спорил с ним, выполнял его приказы, подталкивал к правильным решениям. Он знал Тома лучше, чем тот сам себя. А сейчас все было так просто — довериться. Но он не мог.
Том почувствовал его колебания и страх. Он удивился. Он бы понял, если бы Хоуп злился — не желая уступать инициативу. Но страх? Он боялся его? Том отбросил подобную мысль, как абсурдную. Он разберется с этим потом. Рука Тома вернулась на член, скользя по возбужденному стволу и спускаясь к яичкам. Пальцами второй руки Том сжал сосок Хоупа, вызывая у него стон.
— То-о-ом!
— Что, Хоуп? Чего ты хочешь?
Гарри резко стало все равно — кто доминирует. Они разожгли такой пожар чувственного удовольствия, в котором сгорали все сомнения. Он не привык отступать на полпути, так будь что будет — иначе он просто сойдет с ума от возбуждения, раздирающего его тело на части.
— Тебя…
Он с силой провел по спине Тома ногтями, оставляя царапины. Тёмный Лорд зарычал. Он наколдовал смазку и зачерпнул ее пальцем. Втянув Хоупа в поцелуй, чтобы отвлечь, он наложил очищающие чары и скользнул пальцем в расщелину между ягодицами, надавливая на колечко ануса и проникая внутрь.
Гарри уже не мог думать. Всё тонуло в калейдоскопе ощущений. Руки Тома, губы Тома — казалось, они были одновременно везде. Его била крупная дрожь неудовлетворённого желания. Перед глазами все плыло. Пальцев Тома, растягивающих его, было уже два, но Гарри не чувствовал ни малейшего дискомфорта, только предвкушение.
Том не понимал, как ему ещё хватает сил сдерживаться. Член болезненно ныл. Желание обладать немедленно, сделать своим навсегда и утонуть в удовольствии давно превысило все возможные пределы. Но он не хотел причинять Хоупу боль. Напротив, он хотел самоутверждения, доставив абсолютное наслаждение. Хотел стереть все воспоминания Хоупа о других любовниках и любовницах. Если бы Том мог размышлять здраво, ему бы пришлось признать, что, разгадав загадку Хоупа, он потерял всякую надежду удержать его с помощью Метки. Поттер. Этот подчиняться не будет. Но и потерять его он не мог.
Гарри метался по дивану.
— Том, я тебя сам прикончу! Да делай уже что-нибудь, Мордред тебя раздери! — не контролируя себя, Гарри перешел на парселтанг.
Пальцы внутри Гарри замерли.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал, Хоуп? — издевательский шепот, полный страсти, звучал слаще меда. — Скажи мне, и я великодушно выполню твое пожелание.
Гарри застонал.
— Ты чёртов ублюдок, Том, — он задыхался от желания. — Я хочу, чтобы ты взял меня! Немедленно! Вошёл в меня! Оттрахал так, чтобы у меня искры из глаз посыпались! Доволен?
Том не смог вдохнуть. Этот страстный яростный шепот сводил с ума, отправляя сознание куда-то за грань. Он убрал уже три пальца и ворвался в такое желанное сейчас тело, почти не сдерживая себя. Гарри издал стон, полный страсти, смешанной с болью. Том замер и, напомнив себе о необходимости дышать, сделал пару глубоких вздохов. Гарри оказался настолько жарким и узким, что он мог кончить немедленно. Нет, нельзя. Дамблдор. Мерзкий старик с его лимонными дольками и цветастыми мантиями. Том старался отвлечь себя мыслями об отвратительных существах и не сорваться в оргазм. Слишком рано.
— Том, тебе инструкции выдать, что делать? Или показать, как надо? Двигайся, мантикора тебя раздери!
Том качнулся, делая резкое движение. Дерзость Хоупа вызвала азарт. Показать, как надо? О, он покажет! С удовольствием! Почти полностью выйдя, Том резко вошёл, ударяя по простате. У Гарри вырвался вскрик.
— О, Мерлин, еще… Да!
— Меня зовут Том! — поправил Темный Лорд срывающимся от страсти голосом.
Больше не сдерживая себя, Том вбивался в податливое тело, как и мечтал с самого начала. Гарри метался и стонал под ним, поощряя и бессвязно требуя больше. Том поймал себя на диком желании слиться воедино, сделать Хоупа частью себя навсегда. Между ними словно протянулась невидимая нить. Желание сумасшедшей волной ударило в голову. Том склонился над лицом Хоупа.
— Смотри на меня! — приказал он.
Гарри распахнул затуманенные страстью глаза и… Том пропал. Движения стали быстрее и резче, он впился в губы Гарри поцелуем и тот застонал ему в рот, проваливаясь в необычайно яркий оргазм. Том последовал за ним через несколько секунд. Он тяжело рухнул сверху, но ни один из них не пытался пошевелиться. Сейчас им было слишком хорошо.
***
Дамблдор в задумчивости сидел за дубовым столом на кухне особняка Блэк на Гриммо 12. Перед ним стояла нетронутая кружка остывшего чая. Через десять минут должно было состояться очередное собрание Ордена Феникса, и Дамблдор пытался собраться с мыслями.
Когда же и что пошло не так? Он неоднократно задавал себе этот вопрос за последние три года, но исчерпывающего ответа так и не нашёл. Волан-де-Морт не пожелал охотиться за Поттером. Волан-де-Морт не отреагировал на расставленную в Министерстве ловушку, завязанную на пророчестве. Северус докладывал, что ничего особенного не происходит и не планируется, а потом Том просто оказался Министром. Дамблдор до сих пор чувствовал горечь. Как он мог так просчитаться? И, что самое отвратительное — люди приняли Тома. Но ведь Волан-де-Морт — зло во плоти! Он не должен править волшебным миром, иначе рано или поздно его погубит! Дамблдор был абсолютно уверен, что добро и свет должны восторжествовать. Но пока способов это осуществить не находилось.
Ему вспомнился Пожиратель, неотлучно находящийся при Томе. О нем ничего не было известно, кроме того, что его звали Хоуп, и никто никогда не видели его лица. Интуиция Дамблдора вопила, что этот Хоуп — одна из ключевых фигур в сложившейся ситуации, но все попытки навести о нем справки оказывались бесполезны.
Дамблдор устало потер лицо руками. Пока никто не видел, он мог позволить себе выглядеть слабым. Его верные сторонники устали за последние три года. Их планы проваливались, и многие подозревали, что Снейп докладывает Волан-де-Морту слишком много. Северус высказал все, что он думает, ушёл и вернулся лишь из-за данных когда-то директору клятв и, в чем бы он никогда не признался вслух, из-за необходимости присматривать за сыном Лили, которую всегда любил. Чувство долга оказалось сильнее обид, и он продолжил шпионить для них, но либо Волан-де-Морт не очень-то доверял ему, либо сам Снейп доносил не все, путной информации от него не поступало. Остальные, кто смог проникнуть в ряды Пожирателей, ничего интересного не доносили. Приходилось довольствоваться тем, что было: отрывочными, случайными и очень неточными сведениями.
Оставшиеся крестражи Тома, помимо дневника и Гарри, он так и не нашел. Но Поттер, присутствующий на кладбище на ритуале возрождения, рассказывал, что этот загадочный Хоуп кидал в котёл с зельем предметы: чашу, диадему и что-то еще, чего Гарри не рассмотрел. Если предположить, что это были крестражи — может, этим и объясняется то, что Том сейчас кажется куда менее безумным, чем до своего развоплощения?