Справедливости ради надо отметить, что сами вайперы (опять эта кличка: ну, как говорится, что прилипло, то уж прилипло) в эти игры не играли и лишь изредка дарили своим вниманием наиболее приличные мероприятия — с целью заработать карманные деньги или иметь возможность прикупить непонятно что в местных бутиках, гипермаркетах и прочих торговых центрах. Присутствие вайпера мало-помалу становилось знаком респектабельности.
Стоит ли говорить, что разрешенную им охоту вайперы осуществляли без большой огласки и шума, выбирая объекты по критериям, что были ведомы им одним?
И стоило ли также говорить, что личности, которые так широко рекламировали себя перед народом и вайперами, практически ничем не рисковали, щедрой рукой подсыпая красный перчик в свою жизнь?
Сторона 1 также рекомендует представителям Стороны 2 в процессе исполнения ими Ритуала прежде всего обращать внимание: а) на добровольцев, которые согласятся быть объектом указанной инициации и в ознаменование этого будут носить специальный значок, форма, цвет и запах которого будут согласованы Сторонами дополнительно, б) на тех граждан России, которые открыто и в присутствии по крайней мере двух свидетелей признают факт положительного ответа на вопросы референдума, посвященные проблеме инициации представителей Стороны 2, в) на лиц, официально признанных неблагонадежными органами внутренней безопасности.
После выполнения своей основной задачи Сторона 2 также имеет право находиться на территории Стороны 1 по просьбе научных, общественных и культурных организаций Стороны 1, если данная просьба выражена конкретно и четко обоснована, а срок пребывания представителя Стороны 2 согласован со всеми вышестоящими организациями. Денежные средства, полученные конкретным представителем Стороны 2, он обязан потратить на территории Стороны 1 или пожертвовать через Российский Государственный Банк на благотворительные цели.
5 мая 2022 года. 8 часов утра
Мурманск — аэродром «Норильск Старый», база «Норильск Старая»
К двери видавшего виды военного вертолета с кабиной, необычно вынесенной вперед, по заснеженному полю шли четверо. Двое их них явно были потертыми в кабинетных и макетных сражениях штабными вояками, причем, судя по обмундированию, из разных армий. Куда более отрадную картину, чем они представляла молодая женщина лет тридцати пяти, чье округлое темнобровое лицо, крашенные в темный каштан волосы до плеч и невысокая, но крепкая фигурка «с формами», затянутая под распахнутой цигейковой шубкой в маленькое черное платье из джерси, свидетельствовали о крепких славяно-татарских корнях. Молодой стройный мулат в пушистом мохеровом пальто и белом смокинге, едва ли не трепетно поддерживающий ее под локоток, шествовал чуть косолапой походкой бывалого капоэйриста. В рассеянности взгляда, однако, чувствовался не столько влюблённый, сколько старожил Силиконовой Долины.
У самой двери один из военных галантно поклонился, пропуская женщину вперед.
— Только после вас, — сказала та, отдав поклон.
Штабисты, с некоторым недоумением пожав плечами, поднялись внутрь и неторопливо загрузились.
Дальнейшая беседа между обоими штатскими велась быстро, негромко и на совершенно невообразимом диалекте, распространенном в диких районах бразильской сельвы.
— Ты сошла с ума. Эти эсэнгешные солдафоны захватят самые безопасные места в своей старой жестянке.
— А мы узнаем, какие именно. Зато вот увидишь, с наших собственных будет самый лучший обзор.