Еще однажды я помню, что мы вместе пилили дрова. Он использовал кувалду и металлический клин для раскалывания бревна. Внезапно большой кусок металлического клина отломился и ударил меня в плечо. Я почувствовал себя, будто в меня выстрелили пулей, и выглядело так, словно меня поразил нож. Боль была сильная, и крови было много. Но я помню, что он сказал: «Перестань плакать, малыш. В этом нет ничего страшного».
Я был не единственным, кого он пугал. Моя кузина Линда Пикеринг позже рассказала мне, что, когда она была молодой, ее мать была психически неустойчивой. Она периодически оказывалась в психиатрических учреждениях. Дети — Линда была старшей из шести детей — оставались одни дома. Иногда мой отец приходил в выходной утром, чтобы взять ситуацию под контроль. Он начинал кричать на них, говоря, что неправильно спать допоздна в субботу, и кричал на них, чтобы они встали из кровати и занялись своими делами. Линда сказала, что это случалось не раз. Она была уверена, что ее мать не просила Рода об этом. Возможно, это был единственный способ, которым он знал, как помочь своей больной свояченице.
Мой отец усердно работал, одновременно занимаясь двумя или тремя работами, но ему все равно было сложно обеспечивать семью. Однажды он и Лу отставали с выплатами по дому на Хоторн, и чуть не лишились его. Было несколько писем кредитору с просьбой о терпении, облегчении, обещанием соблюдать выплаты. В одном из них, что я видел, мой отец говорит, что он “финансово смущен” и пишет своим равномерным почерком учителя: “Если вы позволите мне делать меньшие выплаты на протяжении следующего месяца или двух, я смогу вовремя оплатить налоги и не усложнить свое финансовое положение. Я прилагаю чек на двадцать пять долларов…”
Это должно было быть трудно для моего отца. Он вырос во времена Великой депрессии, без отца, переезжая из города в город, опираясь на родственников, пока его мать пыталась заработать достаточно, чтобы растить своих сыновей. Он всегда был осмотрителен с деньгами. Он никогда не водил новую машину. Он никогда не покупал модные вещи. Вот так мы и жили. Мы почти никогда не ходили есть в рестораны. Ничто не покупалось новым, если можно было купить подержанное, и ничто не оплачивалось, если можно было получить бесплатно. Даже древесина, которую он использовал для своих строительных проектов, была древесиной, которую он подбирал на улицах, из мусорных баков или на строительных площадках.
То, что мой отец много работал, было плохо для меня. Когда его не было, я оставался один с Лу. Однажды, когда мы все еще жили на Хоторн, он уехал в Форт Силл, штат Оклахома, для тренировки в Национальной гвардии. Я знаю, что это было в ноябре, потому что его не было на мой день рождения. Я помню, как у меня была вечеринка на день рождения. Мне исполнилось восемь лет. Несколько друзей из района пришли на торт и мороженое с шоколадным соусом Херши.
Я также пригласил маленькую девочку из района. Мне она нравилась. Но мне было неловко приглашать ее на вечеринку. Джордж и некоторые другие мальчики узнали, что она покажет свои трусики, если ей дать печенье. Так что Джордж постоянно давал ей печенье и дурачился с ней. Он пытался заставить меня это делать тоже, но мне было слишком стыдно. Я не хотел играть в это.
Мне хотелось, чтобы она пришла на вечеринку, но я боялся, что Джордж и другие мальчики из района скажут плохие вещи о ней или посмеются над ней.
Меня также пугало то, что Лу была ответственной за всё. Но, казалось, всё прошло довольно хорошо. Потом после торта и мороженого мальчики начали дразнить девочку. Я боялся, что они начнут дразнить и меня. Так что я ушел в сторону. Я не заступился за нее. Никто не встал на ее защиту. В итоге это был грустный день рождения для меня.
Мой отец был в отъезде почти месяц. Без него Лу следила за мной постоянно. Мне не давали передышки. Мне казалось, что все это время я слышал крики, был отправлен в свою комнату, получал порку или наказание. Лу кричала на меня, чтобы я вышел из кухни, вышел из дома, ушел из ее виду или перестал делать это или то. Затем, если я не двигался достаточно быстро или возражал, я был наказан. В половине случаев я даже не знал, за что меня наказывали. Я просто был плох.
И все эти наказания еще не удовлетворяли ее. Когда мой отец вернулся из Форт Силл, она сказала ему, что больше не может справиться со мной, и что ему нужно что-то сделать. Поэтому, чтобы сохранить мир в семье, мой отец начал отправлять меня проводить выходные у его дяди Орвилла и тети Эвелин.