- Потанцуй со мной…
- Конечно, детка, - Маша убирает коробки с пакетом на комод, и обвивает мою талию. – Ты меня, ты меня, рано пленила я рядом пали меня. Взглядом мани меня…
- Теперь я понимаю почему ты так загоняешься по Родиону…
- Уже не загоняюсь… Пошёл он!
- Ты уверена?
- Да. Мне бы тебя сейчас привести в порядок. Смотреть на тебя сложно…
- Тебе… Сложно… смотреть на меня?
- Конечно, ты же сестра моя, - Маша ласкает ореховым взглядом моё лицо. – Я же люблю тебя, у меня ближе тебя никого нет…
- Марусь… - крепко обнимаю её, целуя в щеку и в губы. – Я тоже люблю тебя! Слышишь, я люблю тебя!
- Ну что, феникс восстанет из пепла?
- Да… - а сама плачу от бессилия.
- Выпьем ещё? – Маша вытирает мои слёзы и снова оставляет поцелуй на щеке.
- Нажрёмся уж…
- Поддерживаю!
У меня внезапно появился аппетит, потому что за весь день кусок в горло не лез. Мои зубы впились в пиццу, прожевывая и запивая вином второй открытой бутылки.
- А я сегодня ж ходила к соседу. Синяя борода, - Маша откинулась на край кровати, макая запечённым пивным роллом в соус.
Мы устроились с ней на полу, на плотно плетённом ковре.
- Прям синяя?
- Ну не-е, но борода! Я так ржала, если бы ты знала! Я ромашек нарвала, а он мне: это с нашей клумбы что ли? А я отвечаю - НЕ С ВАШЕЙ! Держите! И всучила ему веник, пусть нюхает! Хоть бы аллергия у него была на них. А если нет, то вот пусть с этого дня и появится.
- Маша… - я попыталась нахмуриться, наверное не получилось.
- А что, блин? Я ему, уважаемый-уважаемый, а он мне, невоспитанная лгунья! Видала, а? Там этих ромашек – поле! Все не вырвешь! Ушлые такие… Чем больше денег, тем меньше понимая простых радостей…
- Лгунья???
- Да-а!!! В общем, я извинилась, всё уладила!
- Ну это хорошо… Марусь… - моё сердце заколотилось, когда посмотрела в карие глаза сестры.
- Что, Евчик?
Может ей рассказать про Демида? Она сдержит тайну… Даст совет.
- Будь помягче с другими… - нельзя подвергать её опасности. Только не Машу, ни за что! А этот Демид, кого он из себя возомнил? Да что я это раскисла совсем? Я что, отпор не смогу дать? Ева, не будь фантазёркой… Не сможешь дать…
- Знаешь, покажешь свою слабость – загнобят!
Мы с Марусей доели роллы и почти осилили пиццу, но одна коробка осталась не тронутой, однако все три бутылки вина оказались пустыми. Мы пели, кричали даже, подпевая классным песням, выворачившие наши несчастные и прекрасные юные души. Когда папа вернулся я не видела, проснулась в двенадцатом часу от головной боли, на столе увидела записку от Маши:
«Ты спала как ангелок, не стала будить. Уехала к отцу. Приеду к тебе вечером. Целую и обнимаю мою девочку! Пы.сы. Пицца на кухне»
Я поцеловала записку, приложив к груди, согреваясь ей.
- Двенадцать! У меня четыре часа, чтобы собраться и привести себя в порядок! – я соскочила с кровати, но самонадеянная поспешность резко преломилась из-за укола мигрени через виски. Сквозной. – А с чего мне торопиться, я что на вручение какое еду что ли? – приложив ладонь ко лбу, выдохнула…
Чем ближе склонялись стрелки часов к цифре четыре, тем сильнее холодели пальцы. На всякий случай написала разъяснительное письмо с кем уехала, если вдруг не вернусь. Спрятала в шкафу с вещами. Папа там точно обнаружит. Я его знаю.
Встала напротив зеркала, смотрю на себя. Надела закрытую кофточку без рукавов под ту самую плиссированную юбку ниже колена, сверху джинсовку и белые кроссовки. Почти как вечером в клубе. Весь тот комплект, который сразу напоминает о Демиде. О человеке, который испортит мне всю жизнь.
Заплела косу. Нормально. Посмотрим на этих варваров, что посмеют до меня дотронуться и обидеть.
Я готова…
Дышу с дрожью, сердце клокочет. Ноги мёрзли. От сигнала машины обдало ледяным потом по спине. Да, я теперь понимаю, что чувствует человек, которого ведут на плаху, но он хотя бы знает, что его повесят, а что со мной сделают, я понятия не имею. Только мои догадки, отчего пытка ещё изнурительнее.
Около двора машина, не знаю что за модель, какая-то чёрная. Открываю дверь, присаживаюсь.
- Тебя всю ночь пытали что ль?
Господи, его ещё волнует мой внешний вид?
- Нет…
Машина завелась и мы поехали вперёд. Он сидит в белой рубашке, брюках, ботинки начищенные. Почему так парадно то?
- Куда мы едем?..
- Куда надо, - опять отвечает как человеку, который ничего из себя не представляет и с его мнением не считаются. – Пристегнись, не хватало ещё штраф за тебя оплачивать.
Я потянулась к ремню безопасности, защёлкнув.