Я понимала, что мой мозг пытался отвлечь меня всякими ненужными и левыми мыслями от не самых радужных предположений. Мое подсознание мне твердило, что ничего хорошего не следует ждать. Я и сама на каком-то ином уровне чувствовала, что грядет глобальный апокалипсис для моего внутреннего мира и спокойствия.
От переживаний6 я так углубилась в себя, что совсем отгородилась от внешнего мира, даже не чувствовала не самый приятный амбре от некачественно пойла и вони от кошачьей мочи. В целом дом вполне себе приличный и соседи культурные, почти. Только одна семейка на пятом этаже бушует и именно их кошки гадят по всей лестничной клетке. За почти четыре месяца тут проживания я успела раз пять нажаловаться ЖЕК-у, но четно. Кошки как гадили, так и продолжат, а их хозяева через день как по расписанию устраивают пьяные гулянки.
Так, что-то я слишком отвлеклась от своих проблем, да так, что почти добралась до нужного, десятого этажа. Мне оставался ещё один пролет, когда я услышала спускающиеся шаги. Кто-то спешно спускался. Так как у нас на верхних этажах почему-то не включался свет, я включила фонарик в телефоне, И на всякие случаи отошла поближе к стене. По манере шагов, скорее всего этот кто-то был мужского пола.
Уже у самых дверей в квартиру, где меня ждало неизвестное зло (я говорила, что мастер накручивать себя?!) я чуть ли не носом наткнулась на твердую как бетон грудь. Мужскую.
- Простите, - на последнем моменте успела увернуться, но не смогла держать равновесие, но вот незнакомый мужчина успел удержать меня за плечи и не дать поцеловаться с грязным полом лестничного пролета, но вот телефон успешно отлетел от меня, - я не специально.
- Ничего страшного, - так как мой телефон упал куда-то под ноги и задней стороной, свет от фонарика померк, и я не смогла нормально разглядеть своего спасителя, но вот его голос был то, что надо, - дайте помогу.
Пока я успешно затупила, засмотревшись в его высокую фигуру, он ловко наклонился и взяв мой гаджет, выпрямился. Он был на голову или на две выше меня. Присутствовали точно больше метра девяноста. Он что баскетболист?
- Спасибо, - взяв протянутый телефон, я как бы невзначай повернула его так, чтоб свет упал на его лицо. И меня осенило. Это был вчерашний мотоциклист. Да, именно он. Я не знаю как, но его образ вчера хорошенько врезался мне в память.
- Будь осторожней, Дюймовочка, - я не успела как следует отреагировать на, кажется, неуместное прозвище (с моими метр семьдесят, я не считала себя коротышкой), как он уже был этажом ниже, оставив после себя приятный шлейф от дорогого мужского одеколона.
Что же сказать…столкновение с непонятным и таинственным незнакомцем меня порядком отвлекло. Я зашла в квартиру уже почти что расслабленной, но это аккурат до того момента, пока не столкнулась с упрекающим взглядом мамы, которая как будто всё это время стояла в ожидании в коридоре, скрестив руки на груди и нетерпеливо топая одной ногой.
Тяжелая атмосфера своим неприятным грузом как будто тут же надавило мне на плечи, от чего мне сразу стало не по себе. Я себя почувствовала какой-то неестественно чужой, а полыхающие недобрым синим огнем глаза матери в кои то части усугубляли мои ощущения.
- Привет, мам, - как бы делая вид, что не замечаю её взвинченное состояние, я «спокойно» сняла кроссовки и куртку, которую отдала мне Света, так же, как и кофту, ведь мою порвали те уроды в туалете.
Я мысленно встряхнула головой в цели забыть эту часть сегодняшнего дня. Не надо вспоминать такое, уж точно не перед тяжелым разговором с мамой.
Как же горько мне стало в области груди от досадной мысли, что после такого ужаса я вместо того, чтоб поделиться с мамой и найти поддержку от нее, наоборот, боюсь рассказать ей, зная, что она попросту не поймёт меня. Я боялась, что она мне не поверит. И как же я была права в своих опасениях.
- Явилась! – я и прийти в себя не успела, как она молниеносно оказалась передо мной и мою левую щеку обожгла её ладонь, - как тебе не стыдно?!
Я в шоке так и осталась стоять с округленными от неверия глазами. Мама меня ударила? Ударила!
За всю жизнь ни она, ни папа никогда не поднимали руку на нас с сестрой, а тут пощечина и без каких-либо объяснений, хотя вот оно это чертово объяснение. Стоит в конце коридора, прислонившись плечом к косяку и с ядовитой усмешкой на мерзком и наглом лице молча наблюдает за той кашей, что сам и устроил.
Интересно же, что он наплел маме, что она так поступила со мной?