- Мам, он не приехал ни через день, ни через два, а сейчас я и вовсе сомневаюсь, что я ему нужен. Посижу дома еще с недельку, отработаю хук справа, и если он не приедет, съезжу к нему сам и двину по челюсти за вранье, вот и все, бегать я за ним не собираюсь.
- То есть это он должен за тобой бегать? - голос отца из проема двери заставил развернуться и отвечать уже ему.
- А почему бы нет? Это не я врал две недели и всякими обходными путями пытался свести меня с вами. Он в курсе моих чувств, уверен, что Дианка прожужжала ему все уши, так что я просто не понимаю, чего он ждет, я же знаю, что… Ой, ладно, все. Не хочу об этом говорить, и вообще…
- Господин, простите, но к вам пришел мужчина, которого вы описывали. Он просит разговора с вами и, на несколько минут, с вашим сыном. Но сначала просит именно с сыном.
- Ну, вот твой Пашенька и заявился, что скажешь? - с легкой улыбкой проговорил отец, и я прямо увидел в его глазах азарт. Ой, чувствую, что-то будет.
- Ты же знаешь, я буду в твоем кабинете, по глазам вижу, что-то ты задумал.
Усмешка отца заставляет улыбнуться, теперь я понял, откуда у меня это вечная жажда выгоды. Зайдя в кабинет, я устроился задницей прямо на столе и стал ждать того, на кого был зол почти неделю. Обиды практически не было. Я, как истинный влюбленный, столько хери себе надумал, что мелодрамы уже снимать можно, но горечь за столь долгое его отсутствие, конечно, была и, главное, мучила постоянная неуверенность в том, что он приедет.
- Привет, - тихий голос Паши отрывает меня от размышлений, и я поднимаю глаза.
Ничем не изменился, только напялил хороший костюм, причесался и, кажется, подстригся. Если память мне не изменяет, волосы у него были длиннее.
- Чего надо? - упрямо смотря в его глаза, холодно поинтересовался я.
- Тебя, - спокойно пожимая плечами, отвечает он, и начинает приближаться ко мне. – Единственное, я хочу узнать у тебя, хочешь ли этого ты.
- Мы взрослые люди, не буду ходить вокруг до около, - начал я, но ехидное выражение на лице Паши прервало мой поток красноречия. Поэтому я ответил просто: - Да, хочу. Доволен? И вообще, а ты не хочешь попросить у меня прощения?
- Хочу и попрошу, - подходя совсем вплотную, с улыбкой отвечает он. И, наклонившись ко мне, шепотом продолжает: - Если мой план с твоим отцом провалится, ты сбежишь со мной?
- Главное, яд не заставляй пить, на все остальное согласен, - чувствуя, как в мой карман падает что-то тяжелое, отвечаю я так же шепотом. Глупо, конечно, у отца здесь такие камеры с микрофонами висят, что даже наш шепот отлично слышно. Ладно, будем веселить родителей.
- Если мой план провалится, я уйду не прощаясь. Ночью созвонимся, держи эту сотку при себе, она на беззвучке, я снял квартиру над вами, из нее ночью спустится Илюха на страховке и перетянет тебя в ту квартиру, машина к отьезду уже готова, ты, кстати, знал, что Диана гонщица? Ладно, я пойду, помни про план Б. Эй, ты чего плачешь?
- Это от радости, жди здесь, папа сейчас придет, - чмокнув парня в щеку, я вылетел из кабинета, пытаясь не заржать.
В своей комнате я застал умирающую под кроватью сестру, смеющуюся в голос маму и улыбающегося отца, и только забежав внутрь, я дал и себе волю посмеяться.
- Боюсь, когда он узнает, что мы над ним так посмеялись, тебе придется долго просить прощения. Но то, что он снял квартиру над нами, это умно. Ладно, ушел я слушать его план.
Сев за компьютерный стол, я приготовился слушать, что же там придумал Паша.
А выходило, что готовился он не просто долго, а очень старательно и по всем правилам. Он совершено спокойно и уверенно начал, что для меня он самая лучшая кандидатура, и что он любит меня. А вот потом пошли какие-то бесконечные разговоры про бизнес, бизнес и еще раз бизнес. Они что-то там обсуждали, мама внимательно слушала и изредка ахала вместе с отцом, по лицу которого было ясно, что в какие то моменты ему что-то не нравится.
- Да он конкретно взялся за тебя. Ты вообще понимаешь, о чем они? - отрывая взгляд от экрана, пробормотала она. А получив мой отрицательный ответ, пояснила: - Он чуть ли не просит твоей руки у отца, предлагая обмен акциями в залог того, что это будет равный брак.
- Охренеть! А меня он спросил?
- Поздно, сынок, папа такой шанс не упустит. Теперь хочешь не хочешь, а будешь со своим любимым. Это у вас с отцом в крови, вы выгоду везде найдете.
- То есть меня сейчас продадут за акции?
- Однозначно, - усмехнулась мама, продолжая прислушиваться к их разговору.
***
Двадцать минут спустя.
- Ты купил меня за акции! - возмутился я, поднимаясь вслед за Пашей на девятый этаж.
- Как ты это понял? - поворачиваясь ко мне, изумился он.
- Мама сдала.
- Угу, ясно, заходи. Я сейчас извиняться буду, - открывая дверь в квартиру, улыбнулся он, пропуская меня в темную прихожую.
Шаг, второй и не успеваю я сориентироваться, как меня прижимают спиной к стене.
- Тебе не кажется, что ты торопишься? - сквозь поцелуй пробормотал я.
- Ты согласился уехать со мной неизвестно куда, и я еще должен сомневаться? - покрывая мое лицо поцелуями, возбуждено проговорил он.
- Стоп, - резко прерывая его, рявкнул я. – Пойдем, поговорим.
- Нет, уже не получится, давай поговорим в кровати.
- Я не готов, - мякнул было я, но меня заткнули. Властный поцелуй возбуждает, язык Паши скользит по нижней губе, толкается, раздвигает губы и прорывается внутрь. Горячие руки ныряют под кофту, пальцы находят соски, теребят, оттягивают. Мгновение, и вот уже его рука скользит в мои штаны. – Хорошо, хорошо, я согласен. Только без твоих игрушек, они меня пугают.
- Ммм, нууу хорошо.
Он врет. Нагло и подло, понял я только в тот момент, когда моих запястий касается холодая сталь наручников, секунды, и запястья скованы, а через наручники продета лента и привязана к металлической спинке кровати.
- Паша!
- А вот теперь поговорим, - мгновенно слезая с меня и садясь на край кровати, начинает Паша. - Я прошу прощения у тебя за то, что произошло неделю назад. И вообще за все три прошлые недели. Я хотел сразу рассказать тебе, но подумал, что когда мы поедем к твоим родителям, то я уж постараюсь сделать так, чтобы ты остался со мной. И вообще, я же влюбился в чертова натурала, а ты весь такой язвительный, как по тебе можно было понять, что у тебя на душе.
- По мне ни фига не было видно?
- Да я даже сейчас точно не знаю, что ты чувствуешь. Я опираюсь только на слова Дианы, твою еду, и твое «да, я сбегу с тобой». Ты вообще какой-то неправильный.
- А ты весь такой из себя понятный? Меня забрали из твоей квартиры, а что ты? Ты даже ни разу мне не позвонил! Ты знаешь, какие мысли посещали мою голову?
- Ты меня любишь?
Вот так просто, внезапно, в лоб он задал такой простой и непростой вопрос.
- Развяжи мне руки, я побьюсь головой об стену, - требовательно проговорил я с самой серьезной миной, на которую был способен.
- Зачем?
- За хлебом, развязывай, буду объяснять на пальцах.
Тяжело вздохнув и покачав головой, видимо поняв, что он все равно нифига от меня не добьется, он развязал ленту и достал ключ от наручников. А вот этого не надо, вот это ты зря, хук справа хоть и не отработан, но удар уже чуток поставлен, боюсь, что при первых признаках боли я тебя, мое солнышко, ударю.
Поэтому, пока Паша не успел расстегнуть наручники, я поднял руки, закинул их ему на шею и притянул его к себе. Взгляд глаза в глаза. Из-за отсутствия освещения мне доставалась лишь малая доля света с окон, но даже этого хватило, чтобы понять, насколько он измученно выглядит. И все это из-за меня, он всю неделю готовился к выкупу меня из рук родител,я так неужели мне так тяжело это сказать? Нет, совсем не тяжело.
- Знаешь, если бы я не чувствовал к тебе ничего, я бы послал тебя еще там, в кабинете. Я с Илюхой тогда сбежал, когда ко мне были представлены три телохранителя, поверь мне, я бы нашел способ сбежать и сейчас. Короче, не о том речь опять виду. Да, я тебя люблю. Сказать за что уж точно не смогу, но люблю однозначно.